Переговорщик (ЛП)

Обратный путь в Лоуэр получился более молчаливым. Джоанна погрузилась в свои мысли, а я продолжал перемалывать свои. Нас обоих вывел из раздумий звонок моего телефона. Мне не нужно было смотреть на дисплей, чтобы узнать, кто это. Уже несколько дней я переадресовывал её звонки на автоответчик, так произошло бы и сейчас, не будь я занят вождением по извилистой дороге. Кэй становилась крепким орешком, когда что-то приходило ей в голову.

Джоанна бросила взгляд на экран с притворным безразличием, но всё в ней выдавало изрядное любопытство.

— Ты не собираешься ответить?

— Нет.

— Но она продолжает звонить!

— Я убеждён, в конце концов это прекратится.

Словно она поймала меня на слове, телефон перестал звонить. Однако пауза была недолгой. Не прошло и нескольких минут, как телефон возобновил настойчивую трель, а на освещённом экране появилось её имя.

— Кто такая Кэй?

— Друг.

— А ты обычно так себя ведёшь со своими друзьями? Избегаешь их телефонных звонков?

— Да, если мне не хочется с ними разговаривать.

Джоанна прикусила нижнюю губу и склонила голову. Атмосфера в салоне погрузилась в тяжёлую тишину смущения. Если я и узнал её, то тема ещё не была закрыта.

— Это потому что здесь я?

Я нахмурился и повернулся, по возможности не сводя взгляда с дороги.

— Какое отношение это имеет к тебе?

— Не знаю, просто предположила, что ты не хочешь отвечать при мне.

— Поверь мне, не из-за этого.

Я повернул налево и остановился на школьной стоянке. Там стояло уже несколько машин, но не так много. Мы приехали на добрые пять минут раньше, поэтому я выключил двигатель и повернулся к рыжей.

— Ты хочешь знать, почему она звонит мне, верно?

— Тебе необязательно говорить мне.

— На самом деле нет, но я хочу рассказать. Кэй Шторм — коллега из Нью-Йорка. Мы работали вместе более десяти лет, и теперь она хотела бы, чтобы я вернулся туда для… собеседования.

— В департамент полиции?

— Ага.

— Ты так и не сказал мне, почему ушёл…

— Потому что я оставил работу не по своей воле. Скажем так, они дали мне отпуск на неопределённый срок.

Её разум сразу заработал. Я почти слышал, как щёлкают колёсики, возвращаясь на свои места.

— Это случилось после… твоей потери?

Я согласно склонил голову, и она прикусила губу.

— Мне жаль.

— Правда в том, что я потерял контроль и больше не мог работать в таких условиях.

— Когда ты говоришь, что потерял контроль, что именно ты имеешь в виду?

— На самом деле ты не хочешь знать, О'Рейли, поверь мне.

— А если, напротив, я правда хочу знать? Что ты мог сделать такого плохого?

Я провёл рукой по лбу и вернулся назад по пути, по которому никогда не должен был идти.

Неистовый шум города ударил меня по лицу.

Гудки, свист тормозов и визг колёс по асфальту. Мне нужно было забыться. Мне требовалась река алкоголя, чтобы немедленно заполнить пропасть в груди.

Некоторое время я бродил по переулкам, куда не падал солнечный свет, по тёмным углам, наполненным зловонным запахом грязи и мочи. Кто-то пошевелился в грязи, человеческие отбросы, которым ничего не оставалось, кроме как ползать, как черви. Он стоял, привалившись спиной к осыпающейся стене, будто позвоночник перестал его поддерживать. Долговязое лицо, глаза обведены фиолетовым, а на правой стороне шеи видна татуировка. Его скелетоподобные руки представляли собой бледное, пятнистое полотно: дыры, шрамы и кто знает, сколько ещё синяков я мог бы исследовать, присмотревшись.

Я остановился. Потянулся в карман униформы и достал пачку Winston.

Этот изгой уставился на меня. Он больше не был человеком, он стал гниющими остатками банкета, на котором его рассматривали как блюдо, а не как угощение.

Это был загрязнённый шлак, предупреждение о том, что жизнь может дать вам и отнять у вас всё.

Я поднёс сигарету к губам, закрыл пачку и сунул обратно в карман. Порылся в поисках зажигалки и поджёг.