Переговорщик

Он находился на шаг позади Алексея, но голос фортана звучал прямо в ухе у главного переговорщика.

Не оборачиваясь, Алексей поднял руку – как будто с гантелью, зажатой в кулаке, – и помахал над плечом. Собственно, понимать это можно было как угодно. В зависимости от настроения, умения фантазировать и стремления находить в самых обычных вещах некий тайный смысл. На что Алексей и рассчитывал.

– Ты заблуждаешься, – сказал Шотер.

Алексей ничего не ответил.

– Нет, серьезно, ты не прав! Дело вовсе не в том, что для фортанов работа на Три-Два-Пять не подходит по каким-то там причинам! Просто земляне справляются с ней гораздо лучше!..

– Ну конечно. – Алексей постарался вложить в свои слова максимум скепсиса.

– А почему ты согласился вести переговоры от лица фортанов? – спросил неожиданно Нокуар. – И согласился лететь ради этого на Три-Два-Пять?

– Давно не виделся с генералом Ветром.

– Выходит, ты все же служил в космофлоте?

– Нет.

– Но генерал Ветер…

– Я был юнгой на «Золотом Компасе». Это не официальная должность. Понимаешь? Информации о моем пребывании на «Золотом Компасе» нет ни в каких документах. На самом деле меня там как бы вообще не было.

– У нас на корабле нет юнги.

– Зато у вас есть кот. Это примерно то же самое. – Алексей остановился. – Все. Решайте, куда дальше пойдем, налево или направо?

– Налево, – сказал Нокуар.

– Направо, – решил Шотер.

Земля под ногами снова содрогнулось, а затем мелко-мелко затряслась. Но волна на этот раз не появилась.

– Там что-то есть, – указал в ту сторону, куда он предлагал пойти, Нокуар.

И в самом деле, если как следует присмотреться, то, когда штормовой ветер рвал в клочья туман, во временно образующихся просветах можно было разглядеть какую-то большую темную массу. С трудом – но можно. Хотя, конечно, видение это могло оказаться и игрой воображения. Чего только не увидишь в облаках густого тумана, постоянно перемещающегося и меняющего форму.

Но поскольку выбирать, в какую сторону идти, все равно приходилось наугад, можно было согласиться с предложением Нокуара.

Примерно через сорок шагов стало ясно: то, что Нокуар, а следом за ним и остальные увидели в разрывах туманной завесы, было обманом зрения. Но поскольку они шли по кругу, возвращаться назад не имело смысла.

– Хорошо еще, что местность ровная, – заметил Нокуар.

– Это следствие высокой силы тяжести, – сказал Шотер. – Я как-то раз высаживался на планету с силой тяжести в двенадцать с половиной «же». Так она была вообще плоская, как стол.

– А зачем ты на нее высаживался? – поинтересовался Алексей.

– Просто так, ради любопытства, – ответил Шотер. – Мне нравятся новые планеты. Такие, что не похожи на остальные. И, если есть такая возможность, я стараюсь на них побывать.

– То есть ты проводишь все свое свободное от службы время, летая по другим планетам?

– А что в этом плохого?

– Я не сказал, что это плохо.

– Но явно это подразумевал.

– Вовсе нет.

– А чем ты сам занимаешься в свободное время?

– Я… я езжу в Кан-Да-Кан.

– Ну конечно. Мы видели запись в биоме.

– Нет, я регулярно езжу в Кан-Да-Кан.

– Каждый год на день рождения?

– Примерно раз в неделю.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно.

– И что ты там делаешь? Ну, в смысле, когда не спасаешь прекрасных дам?

– То же самое, что и все. Гуляю, ем мороженое, смотрю театральные представления, катаюсь на аттракционах. Или просто сижу на скамеечке на смотровой площадке. Мне нравится там бывать.

– А что мы будем делать, если пройдем полный круг и ничего не найдем? – резко сменил тему разговора Нокуар.

– Вернемся немного назад, ближе к капсуле, и сделаем еще один круг. Харвестер должен быть где-то неподалеку.

– Нам не хватит времени на то, чтобы сделать еще один круг, – уныло произнес Нокуар.

– Второй круг будет вдвое меньше.

Нокуар ничего не ответил – бессмысленно было спорить об очевидном. Тем более что каждый из них и сам понимал: они ограничены во времени настолько, что каждый шаг делает их шансы на удачу не больше, а меньше.