Читаем Перегрузка полностью

Директор по общественной информации и рекламе в мятом зеленом халате и, как всегда, со встрепанной прической выглядела так, будто пришла, не переодевшись после того, как лентяйничала дома весь уик-энд. Она была босиком, сандалии стояли рядом с креслом.

— Да, — подтвердил Ним. — Я знаю. И должен перед всеми признать, что именно по моей вине нам не удалось довести дело до конца. Я считаю, что потерял веру и ошибся. — Он решил не говорить ничего о влиянии судьи Йела, который, в конце концов, только высказывал свое мнение. — Теперь, когда мы знаем, кто такой Икс и еще много всего о нем, возможно, нам стоит применить тот же метод рассуждений, чтобы его выследить.

Он замолчал, сознавая, что три пары глаз пристально нацелились на него, затем добавил:

— Может быть, и нет. Но президент считает, что нам следует попытаться.

Оскар О'Брайен хрюкнул и оторвал сигару от толстых губ. Воздух был уже тяжелым от дыма, но они были дома у О'Брайена, и Ним не решился возражать.

— Я хочу быстрее закрутить все это, — сказал юрист. — С чего начнем? — На нем были старые серые широкие брюки, свободно подпоясанные ремнем под его выпученным животом, мешковатый свитер и мокасины на босу ногу.

— Я подготовил записку. — Ним открыл портфель, достал бумаги и раздал всем. Записка содержала краткое изложение всей информации о «Друзьях свободы» и Георгосе Арчамболте, опубликованной после съезда НИЭ. Большая часть ее была взята из репортажей Нэнси Молино.

Ним подождал, пока другие закончат читать, затем спросил:

— Есть какие-нибудь дополнения?

— У меня, возможно, будет одно или два, — сказал Гарри Лондон.

Шеф отдела охраны собственности компании был сегодня холоден, когда они с Нимом встретились, возможно, он помнил об их остром разговоре два дня назад. Но его тон был обычным, когда он сказал:

— У меня есть друзья в правоохранительных органах. Ним знает, что они иногда кое-что мне сообщают.

В отличие от остальных, включая Нима, который тоже был одет небрежно, Лондон выглядел безупречно — в бежевых брюках с отутюженными как бритва стрелками и накрахмаленной просторной куртке. Его носки по цвету гармонировали со всем ансамблем, кожаные туфли блестели.

— Газеты упоминали, что Арчамболт вел журнал, — сказал Лондон. — Его нашли среди других его бумаг. Здесь об этом есть. — Он подчеркнул ногтем абзац в записке Нима. — Но не сказано, что в этом журнале. Это не сообщалось, потому что прокурор округа надеется его использовать как доказательство на суде против Арчамболта. Ван Бэрен спросила:

— Ты видел журнал?

— Нет, но мне показали ксерокопию. «Как обычно, — подумал Ним, — Гарри Лондон движется размеренными шагами».

О'Брайен нетерпеливо спросил:

— Хорошо, что же там было, черт побери?

— Я не помню.

Присутствовавшие были явно разочарованы, но затем их интерес вновь оживился, когда Лондон добавил:

— Тем не менее две вещи можно точно сказать, прочитав, что написал этот парень. Во-первых, каждая его фраза свидетельствует о тщеславии и самоуверенности, как мы и предполагали. При чтении всего этого мусора видно, что у него было то, что вы бы назвали потребностью все записывать.

— Но так бывает у тысяч других, — сказала Ван Бэрен. — Это все?

— Да.

Лондон, казалось, был посрамлен, и Ним вставил:

— Тесс, не отбрасывай такую информацию. Может пригодиться каждая деталь.

— Вот что скажи нам, Гарри, — сказал Оскар О'Брайен. — Ты помнишь что-нибудь о почерке в этом журнале?

— В каком смысле?

— Ну, был ли он разборчивым?

Шеф отдела по охране собственности подумал:

— Я бы сказал, что да.

— Вот к чему я веду, — продолжил свою мысль главный юрисконсульт. — Если вы возьмете образец почерка в журнале, а затем другой, взятый откуда-то еще, легко ли будет сравнить их и установить, принадлежат ли они одному и тому же лицу?

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Лондон. — Нет никакого сомнения — очень легко.

— Хм! — О'Брайен поглаживал подбородок, погрузившись в свои мысли. Потом обратился к остальным:

— Продолжайте. У меня есть одна идея, но она еще сырая.

— Хорошо, — сказал Ним. — Давайте дальше поговорим о Норд-Кастле, той части города, где был найден этот брошенный грузовик службы противопожарной безопасности.

— С еще теплым радиатором, — напомнила Ван Бэрен. — И видели, как он шел оттуда пешком. Вероятно, он не мог уйти далеко.

— Возможно, и нет, — сказал Гарри Лондон. — Но во всем районе Норд-Кастл людей как кроликов. Полиция прочесала его, но ничего не нашла. Если кто-нибудь хочет найти в этом городе место, где можно исчезнуть, этот район будет самым подходящим.

— И судя по тому, что я читал или слышал, — добавил Ним, — разумно предположить, что у Арчамболта было подготовлено второе укрытие, там он теперь и находится. Мы знаем, он не испытывал недостатка в деньгах, так что он мог устроить все заблаговременно.

— Используя, конечно, фальшивое имя, — сказала Ван Бэрен. — Так же, как он сделал при покупке грузовика.

Ним улыбнулся:

— Я сомневаюсь, что фальшивая компания занесла его имя в адресную книгу.

— Что касается регистрации грузовика, — пояснил Лондон, — это проверяли. Здесь тупик.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зарубежная проза XX века

Похожие книги

Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза
Кредит доверчивости
Кредит доверчивости

Тема, затронутая в новом романе самой знаковой писательницы современности Татьяны Устиновой и самого известного адвоката Павла Астахова, знакома многим не понаслышке. Наверное, потому, что история, рассказанная в нем, очень серьезная и болезненная для большинства из нас, так или иначе бравших кредиты! Кто-то выбрался из «кредитной ловушки» без потерь, кто-то, напротив, потерял многое — время, деньги, здоровье!.. Судье Лене Кузнецовой предстоит решить судьбу Виктора Малышева и его детей, которые вот-вот могут потерять квартиру, купленную когда-то по ипотеке. Одновременно ее сестра попадает в лапы кредитных мошенников. Лена — судья и должна быть беспристрастна, но ей так хочется помочь Малышеву, со всего маху угодившему разом во все жизненные трагедии и неприятности! Она найдет решение труднейшей головоломки, когда уже почти не останется надежды на примирение и благополучный исход дела…

Павел Алексеевич Астахов , Павел Астахов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза