Перегрузка

Ним, проявлявший сдержанность в еде, сделал последний глоток черного кофе без сахара, после чего отодвинул чашку.

— Я обязательно отвечу на этот вопрос, но вначале давайте кое-что проясним. Сейчас мы с вами сидим не на гейзерах, а на фумаролах. Гейзеры выбрасывают горячую воду с паром, а фумаролы — только пар, что для вращения турбин предпочтительнее. А что касается того, насколько хватит пара, никто этого не знает. Поэтому остается только гадать.

— Ну так погадайте, — сказала Нэнси Молино.

— Минимум тридцать лет. Может, вдвое больше. А может, и еще больше.

Журналист из «Нью Уэст» поинтересовался:

— Скажите, что за чертовщина творится под нами в этом безумном чайнике?

Ним кивнул.

— Когда-то Земля представляла собой расплавленную массу: газообразную и жидкую. Когда она остыла, сформировалась кора, которая и не позволяет нам поджариться. Ниже, примерно на двадцать миль вглубь, так же чертовски горячо, как и прежде, и это остаточное тепло выбрасывает пар через тонкие щели в коре. Как в этой местности.

— Насколько же они тонки? — спросил журналист из «Сакраменто би».

— Сейчас мы предположительно на пять миль выше горячей массы. В этих пяти милях немало устремленных к поверхности трещин, в которых сосредоточена основная масса пара. И вот когда мы бурим скважину, стараемся попасть в эту трещину.

— В скольких еще местах производят электроэнергию таким образом?

— В очень немногих. Старейшая геотермальная станция находится в Италии, недалеко от Флоренции. Еще одна — в Новой Зеландии, в Вайракее, а остальные — в Японии, Исландии, России. Но по масштабам источника все они уступают Калифорнии.

— Правда, еще много потенциальных, — подключилась к разговору ван Бэрен. — Особенно в нашей стране.

— И где же они расположены? — поинтересовался журналист из «Окленд трибюн».

— По всей западной части США, — ответил Ним. — От Скалистых гор до Тихого океана.

— К тому же это одна из наиболее чистых и безопасных форм энергии, — добавила ван Бэрен. — И если иметь в виду нынешние цены — дешевая.

— Вашими бы устами да мед пить, — заметила Нэнси Молино. — Ну да ладно, и все же еще два вопроса. Первый. Тесс употребила сейчас слово «безопасный». Но ведь здесь не обошлось без аварий. Не так ли?

Теперь уже все репортеры словно в один миг очнулись — большинство из них что-то записывали в блокноты или включили свои диктофоны.

— Это верно, — признал Ним. — В течение трех лет произошли две серьезные аварии. Каждый раз взрывались скважины. Там пар вышел из-под контроля. Одну скважину мы заглушили. С другой — ее назвали Старый Сорванец — так до сих пор и не удалось полностью справиться. Она вон там. — Он подошел к окну фургона и указал на огороженную зону в четверти мили отсюда.

За оградой из дюжины мест вместе с булькающей грязью то и дело вырывались клубы пара. На ограде огромными красными буквами было написано: «Очень опасно! Приближаться строго воспрещается». Все подошли к окну, вытянув шеи, чтобы лучше увидеть, потом вернулись на свои места.

— Когда рванул Старый Сорванец, — продолжал Ним, — в радиусе одной мили разлеталась горячая грязь и, напоминая град, сыпались осколки породы. Ущерб был огромный. Жижа облепила линии электропередачи и трансформаторы, вызвав всеобщее замыкание. На целую неделю все было парализовано. К счастью, это произошло ночью, когда работали лишь немногие, поэтому только двое были ранены и никто не погиб. Второй выброс случился на другой скважине, он оказался не таким интенсивным. Тоже обошлось без жертв.

— А если Старый Сорванец снова рванет? — допытывался репортер из какой-то провинциальной газеты.

— Думаю, этого не произойдет. Впрочем, как и во всем, что связано с природой, гарантии никто дать не может.

— Дело в том, — гнула свою линию Нэнси Молино, — что тем не менее аварии происходят.

— Аварии случатся везде, — резко ответил Ним. — Тесс ведь правильно заметила, что их процент невелик. Пожалуйста, ваш второй вопрос.

— Вот он: если допустить, что сказанное вами обоими правда, почему же тогда геотермальные станции не получили широкого распространения?

— Объяснение будет простое, — вызвался ответить репортер из «Нью Уэст». — Они обвинят во всем экологистов.

Ним среагировал мгновенно.

— Совсем не так! Конечно, у «Голден стейт пауэр энд лайт» были разногласия с экологистами и наверняка еще будут. Но вина за недостаточно интенсивное освоение геотермальных ресурсов ложится на политиков, особенно на конгресс США.

Ван Бэрен попыталась остановить Нима взглядом, но он его проигнорировал.

— Погодите! — воскликнул один из телевизионщиков. — Мне хотелось бы снять это на пленку. Могли бы вы повторить свои слова снаружи, перед камерой?

— Да, — согласился Ним, — повторю.

— О Боже, — запротестовал репортер из «Окленд трибюн». — Он будет снимать, а нас, настоящих пишущих репортеров, рассадят вокруг в качестве декорации. Давайте покончим с этим и перейдем к делу!

Ним кивнул.

— Основная часть земли, с которой давно уже следовало бы разобраться на предмет ее геотермального потенциала, находится в собственности федерального правительства.