Перегрузка

Но в конечном счете стало ясно, что есть лишь два пути. Один заключался в сохранении всего планируемого строительства при урезании расходов на материально-техническое обеспечение и обслуживание потребителей. Другой предусматривал прекращение выплаты дивидендов пайщикам. Выло признано, что первый вариант немыслим, а второй может оказаться ужасным, ибо ляжет тяжким бременем на основной капитал “ГСП энд Л” и поставит под угрозу будущее компании. В то же время все согласились, что другие действия невозможны.

Ближе к вечеру Эрик Хэмфри, усталый и подавленный, вынес вердикт, который с самого начала казался высокопоставленному собранию неизбежным:

– Руководство порекомендует совету директоров, чтобы выплата всех дивидендов по общему капиталу компании была приостановлена немедленно и на неопределенное время.

Это было историческое решение.

Со дня создания “Голден стейт пауэр энд лайт”, семьдесят пять лет назад, когда компания-предшественница объединилась с несколькими другими, образовав единый организм, корпорация была примером финансовой честности. Никогда в последующие годы она не нарушала своих обязательств и четко выплачивала дивиденды на капитал. В результате “ГСП энд Л” получила среди больших и малых инвесторов известность как “верный старина” и “друг вдов и сирот”. Пенсионеры из Калифорнии и других мест доверчиво вкладывали сбережения всей своей жизни в акции “ГСП энд Л”, зная, что им обеспечены регулярные дивиденды. Так что невыплата дивидендов ударит по очень многим и приведет к потере доходов и сокращению размеров капитала, когда упадет стоимость акций, что неминуемо должно было произойти.

Незадолго до мучительного вердикта президента вновь собрался утренний квартет – Эрик Хэмфри, Оскар О'Брайен, Шарлетт Андерхил и Ним – плюс Тереза Ван Бэрен. Вице-президента компании по связям с общественностью вызвали, поскольку ожидалась реакция на решение именно со стороны общественности.

Очередное заседание совета директоров уже назначили на десять часов утра в следующий понедельник, а за полчаса до этого должен собраться финансовый комитет при директорах. По-видимому, на обоих заседаниях будет подтверждено решение руководства, после чего об этом немедленно объявят общественности.

В то же время для борьбы с утечкой информации необходимы были меры предосторожности, ибо это могло вызвать спекулятивную продажу акций компании.

– За этими дверями, – напомнила остальным Шарлетт Андерхил, – до официального заявления не должно быть слышно ни слова о том, что мы намечаем. Как финансист я также должна предупредить всех присутствующих о том, что конфиденциальная информация, которой располагает наша пятерка, предполагает, что любая личная сделка с акционерами компании, заключенная до объявления в понедельник, будет рассматриваться как уголовное деяние в соответствии с законами Комиссии по ценным бумагам и бирже.

Пытаясь выглядеть беспечным, Ним сказал:

– О'кей, Шарлетт, мы не будем играть на понижение и наживать состояния.

Но никто не засмеялся.

– Я полагаю, – заметила Тереза Ван Бэрен, – что все запомнили: годичное собрание через две недели. Нам предстоит встретиться с множеством обозленных пайщиков.

– Обозленных… – проворчал О'Брайен. Он пытался зажечь потухшую сигару. – Они начнут брызгать слюной, и придется вызывать на собрание отряд полиции, чтобы справиться с ними.

– Справляться с ними буду я, – сказал Дж. Эрик Хэмфри; впервые за несколько часов президент улыбнулся. – Интересно только, надо ли мне надевать пуленепробиваемый жилет?

Глава 4

После получения письма Карен Слоун в лагере Дэвил-Гейта Ним дважды разговаривал с ней по телефону. Он обещал еще раз заехать к ней, когда сможет.

Но письмо пришло в день, омраченный трагическим происшествием с Уолли Тэлботом, потом последовало немало иных событий, так что намечаемый приезд Нима был отложен. Он так до сих пор и не съездил к ней. Но Карен напомнила ему о себе другим письмом. Он сейчас читал его в своем кабинете, когда кругом установилась тишина.

В верхней части голубого листа почтовой бумаги, используемой обычно Карен, она напечатала большими буквами:

"Я РАССТРОИЛАСЬ, КОГДА ВЫ РАССКАЗАЛИ МНЕ О СЛУЧАЕ С ВАШИМ ДРУГОМ И КОГДА Я ПРОЧИТАЛА О ЕГО РАНАХ”.

А ниже следовал безукоризненно отпечатанный текст:

Отличи его от того, кто знает:

Шипящий фитиль,

Хоть и тускло горящий,

Но все же ярче, чем кромешная тьма;

На всю жизнь,

При любых условиях

Важнее забвения.

Да! “Если только” и в самом деле

Остаются навсегда,

Как парящие, точно привидения,

Вымученные желания,

Их догоревшие останки:

"Если бы только” это или то,

В тот или другой день

Изменилось на час или на дюйм,

Или было сделано что-то забытое,