Перегрузка

— Просто сегодня ты пьешь его без всякой спешки, — покачала головой Руфь. — Ты слышал, что я тебе сказала о Леа и Бенджи?

— Да. Я как раз об этом думал. Я тоже горжусь нашими детьми. Неужели сегодня меня ждут сплошные комплименты? — добродушно улыбнулся Ним.

— Если ты подумал, что я от тебя что-нибудь хочу, — это не так. Просто мне хочется, чтобы такие завтраки у нас с тобой бывали почаще.

— Я постараюсь, — сказал он, прикинув, почему сегодня Руфь отличается особой любезностью. Не потому ли, что, как и он сам, она чувствует, что возникшая между ними неприязнь еще более обострилась, и это отчуждение, изначально порожденное его собственным безразличием, в самое последнее время углубилось из-за совсем уж непонятных личных увлечений Руфи, о сути которых оставалось только гадать. Ним попробовал вспомнить, но безуспешно, когда они были близки в последний раз. «Чем можно объяснить, — размышлял он, — что мужчина утрачивает сексуальное влечение к собственной привлекательной жене, одновременно проявляя интерес к другим женщинам? Вероятно, — решил он, — все дело тут в привычке, естественной тяге к новым ощущениям и завоеваниям. И все же, — с сознанием собственной вины подумал он, — надо что-то делать, чтобы наладить секс с Руфью. Может быть, даже сегодня ночью».

— Во время вчерашнего телешоу ты несколько раз выглядел злобным, прямо готовым взорваться, — сказала Руфь.

— Все же я сумел взять себя в руки. Вовремя вспомнил об этих дурацких правилах. — Ним не считал нужным объяснять Руфи решение комитета управляющих, утвердившего умеренную линию. Но он рассказал ей об этом в тот же день, когда это решение было принято, и она восприняла его с пониманием.

— Бердсонг старался поддеть тебя, не так ли?

— Сукин он сын, вот и все. — При воспоминании об этом Ним нахмурился. — Но у него ничего не вышло.

Дейви Бердсонг, возглавлявший группу активистов движения потребителей под названием «Энергия и свет для народа», тоже был на этом ток-шоу. Он позволил себе несколько желчных высказываний о компании «ГСП энд Л», приписывая всем ее действиям самые низменные мотивы. В том же духе он оценил и личные взгляды Нима. Он также выступил с нападками на предложение «ГСП энд Л» о повышении тарифов на электроэнергию — принятие соответствующего решения ожидалось в ближайшее время. Несмотря на все эти провокационные наскоки, Ним сохранил самообладание, не позволив себе выйти за рамки директив, полученных от руководства компании.

— В сегодняшнем номере «Кроникл» говорится, что группа Бердсонга, как и клуб «Секвойя», будут выступать против плана строительства электростанции в Тунипе.

— Ну-ка покажи!

Она протянула ему газету:

— Это на седьмой странице.

То был еще один штрих к портрету Руфи. Каким-то образом ей удавалось хоть на самую малость обогнать многих других по части информированности. Даже сейчас, пока готовила завтрак, она успела просмотреть свежий выпуск «Кроникл Уэст».

Пролистав газету, Ним нашел нужную ему заметку. Сообщение было кратким, но ничего нового по сравнению с тем, что уже успела пересказать Руфь, оно не содержало. Тем не менее эта информация подтолкнула мысль, которую ему, не теряя времени, хотелось реализовать за письменным столом. Ним быстро допил кофе и поднялся.

— Тебя ждать сегодня к ужину?

— Постараюсь не опаздывать.

Милая улыбка Руфи напомнила ему, как часто он произносил эти же слова, а потом по самым разным причинам не появлялся дома допоздна. Вопреки здравому смыслу, как и в тот вечер, когда он возвращался от Ардит, ему страшно хотелось, чтобы у Руфи однажды лопнуло терпение.

— Почему ты никогда не устроишь мне скандал? Неужели тебя все это не бесит? — поинтересовался Ним.

— Разве от этого что-нибудь изменится?

В ответ он только пожал плечами, не понимая, как реагировать на ее ответ и что сказать самому.

— Да, вот еще что — вчера звонила мать. Они с отцом приглашают нас вместе с Леа и Бенджи на обед в пятницу через неделю.