Переиграй судьбу

Повисла напряженная тишина. Наконец Чарлз глубоко вздохнул и тихо предложил:

— Не хотите поделиться?

— Нет!

Она ответила, не задумываясь, скорее повинуясь какому-то выработанному инстинкту, однако Чарлз откинулся на спинку стула и дружелюбно улыбнулся.

— Во всяком случае, откровенно, — заметил он. — Могу я хотя бы узнать, связано ли это с вашим мужем?

— Да, конечно.

— Ясно, — протянул Чарлз.

Неужели этот осел изменял ей? — пронеслось у него в голове. Скорее всего. А она, бедняжка, продолжала его любить, старалась быть идеальной женой… Все это мы уже проходили.

Констанс пригубила кофе. Ее лицо не выражало ровным счетом ничего. Что он себе думает? — гадала она, поглядывая исподтишка на Чарлза. О своих делах, наверное. Такой бесстрастный взгляд. Держу пари, в покере ему нет равных.

— Что ж, похоже, жизнь, раздавая свою причудливую колоду, обошла нас козырями, — подытожил Чарлз, и, заметив, заигравшую на губах Констанс улыбку, строго поинтересовался: — В чем дело? Разве я сказал что-то смешное?

— Нет-нет, — торопливо ответила она. — Просто я как раз подумала, что из вас получился бы отличный игрок в покер, а вы сразу же заговорили про карты…

— Я хорош не только в покере, милая Констанс. — Он улыбнулся, видя, как заалели ее щеки. — Только вы почему-то никак не позволите мне доказать это. Но придет день…

Придет день? Не обольщайтесь! — чуть не крикнула она ему в лицо, сидя очень прямо, глотая обжигающий кофе и проклиная себя за предательскую дрожь в коленях.

Да что с ним происходит? — думала она, ставя чашку на блюдце. Не мог одеться к завтраку, как все нормальные люди? Констанс почему-то упустила тот факт, что сама много раз выходила к завтраку в ночной рубашке. Но одно дело ее ночная рубашка, а совсем другое — его пижама…

— Так или иначе, но я пришла извиниться, — заговорила она, вставая. — Дело сделано, мне пора… Еще раз простите, я вам очень благодарна…

— А где же доказательства? — ввернул Чарлз, с вызовом вскинув черные брови.

— Что-о? — опешила Констанс.

— Докажите, что между нами снова мир. — Поскольку Констанс уже поднялась, Чарлзу пришлось тоже встать из-за стола и подойти к гостье. — Давайте поцелуемся и все забудем, — хитро улыбаясь, предложил он.

— Не говорите глупостей! — отмахнулась Констанс.

— Только один дружеский поцелуйчик…

— Но я вовсе не хочу видеть вас в роли моего друга, — протестовала она.

— А я хочу. — Его голос — сладкий и вязкий, как сироп, — обволакивал молодую женщину, мешая собраться с мыслями.

— Но миссис Осборн может зайти…

— Только в том случае, если ее вызовут, — возразил Чарлз, подходя к Констанс вплотную.

Казалось, мир завертелся у нее перед глазами и растворился в непроглядной тьме, когда Чарлз умелым движением рук привлек Констанс к себе и запечатлел на ее губах жаркий поцелуй. Она хотела оттолкнуть его, сказать какую-нибудь грубость, выскользнуть из этих обманчивых объятий, но разум не сумел взять верх над чувством, и Констанс покорно обмякла в сильных руках Чарлза.

Шелковая пижамная куртка распахнулась, обнажив упругую мускулистую плоть, и вскоре Констанс с удивлением обнаружила, как ласкает его широкий торс, ныряя пальцами в темную гущу курчавых волосков, в изобилии покрывающих грудь. Она дрожала как осиновый лист, ощущая возбуждение Чарлза и свое, чувствуя, что горячее желание захлестывает ее и уносит в райские кущи.

Она слегка изменила позу, подняв кверху руки, и стала нежно гладить его плечи, прижимаясь к Чарлзу все ближе и ближе. Он неторопливо исследовал кончиком языка очертания ее рта, щекотал уголки губ, лаская и дразня до тех пор, пока Констанс не ответила на поцелуй с такой страстью, которая потрясла бы ее до глубины души, опомнись она хоть на мгновение. Но теперь ее мысли занимал только Чарлз, и никто другой, его прикосновения, вкус его поцелуя и аромат гладкой бронзовой кожи вызывали нервную дрожь в каждой клеточке ее тела, ставшего мягким и податливым в его умелых руках.

Жесткие завитки волос, покрывавшие его широкий торс, приятно покалывали грудь Констанс, проникая сквозь тончайшую материю обтягивающей футболки. Каждое новое движение его губ доставляло Констанс неизвестное доселе наслаждение, возбуждая все больше и больше, пока реальность не превратилась в буйство красок и чувств.

Руки Чарлза скользнули вниз по ее спине, притягивая ближе безвольное тело Констанс, находящееся целиком в его власти. Я никогда не испытывала ничего подобного с Робертом», пронеслось у нее в голове. Однако воспоминание о бывшем муже не вызвало, как обычно, яркой вспышки страха и непреходящего чувства вины. Вместо этого появилась грусть о бесцельно прожитом времени, о том, как много она потеряла, не встретив вместо Роберта нежного искусного любовника.

Неожиданно резкий звонок нетерпеливо прорезал томную тишину столовой и, ворвавшись в оазис наслаждения, вернул обоих на землю.

Чарлз неохотно оторвался от Констанс и, усадив ее на стул, рванулся к двери.