Переиграть войну! Пенталогия (СИ)

Тут только я понял, как же я устал за это короткое летнее утро.

– Слушай, иди перекуси и под тент ложись – поспи пару часиков. Я разрешаю. – Голос Саши так и сочится заботой.

– Слушаюсь, товарищ командир! – пробормотал я и на ватных ногах побрел к своему «шалашу».

Уже проваливаясь в сон, я слышал доносившееся издалека: «Майор госбезопасности Куропаткин! Докладывайте, товарищ старший лейтенант!..».

* * *

Проснулся я часа через два. Снилась мне всякая чушь про войну, немцев и переносы во времени. Однажды, когда за выходной я посмотрел все четыре части «Крепкого орешка», мне тоже всю ночь снилось, что я заложников в одно рыло освобождаю. Помню, проснулся, судорожно передергивая затвор на «ксюхе». [9]Жена тогда смеялась до слез. Ох, поиграем, домой приеду, и пойдем мы с Пашкой в зоопарк, давно ему обещал, но все никак не складывалось чтото. С этими радужными мыслями я полез изпод тента и шарахнулся головой обо чтото твердое. Твердое не перенесло столь наглой атаки и свалилось на меня. «Хм, „маузер“… Бродягин, что ль?» – подумал я, и тут мой взгляд уперся в характерный ствол МП38, торчащий изпод моего спальника. «Что за…?» – пронеслось у меня в голове, и в тот же момент из кустов вышел молодой парень, оправлявший белую гимнастерку, которую, как я помнил, до войны носили милиционеры.

– Проснулись, товарищ старший лейтенант? – весело поприветствовал он меня.

Действительно, на последних сборах, до которых я доехал в девяносто седьмом году, мне присвоили это звание, но какого черта?! Значит, не приснилась мне вся эта фантасмагория! И в зоопарк с сыном через три дня я не пойду… И вообще, неизвестно, буду ли я жив через эти три дня… Вот уж хрен! Буду!

Через час, вернув Дымову «наган» и отправив его в дозор, командир созвал Большой военный совет.

– Ну что, ребята, что делатьто будем? – начал он, обводя всех тяжелым, измученным взглядом. Даже наш несгибаемый Александр Николаевич, ветеран многих никем и никому не объявленных войн, попал в ситуацию, в которой он не знал что делать. Нет в уставе и специнструкциях разделов «Действия диверсионноразведывательной группы в тылу врага в семидесятилетнем отрыве от своих войск». Нету!

Первым слово дали Казачине как самому младшему, и к тому же у него был наименьший стаж в команде.

– Честно скажу, мужики, я пока не знаю, что сказать… Какие у нас варианты есть?

– Тогда давайте Тоху послушаем, как самого в этих альтернативностях и историчностях подкованного, – предложил Алик.

– Тоша, рассказывай! – попросил командир.

«Ну что все я да я? Мне бы нажраться и забыться… У меня сын маленький и жена молодая там остались… Знал бы, кто такую подляну устроил, – даже нож бы не доставал, так бы своими редкими зубами и загрыз!» – вот с таким винегретом в голове я и начал свою «эпохальную» речь.

– Обрисую всю глубину нашего анального падения, – усмехнувшись, начал я. Как говорит один из моих лучших друзей: «Он и на своих похоронах будет шутить… Чтобы народу скучно не было». – Начнем по порядку. Первое – будет ли возврат – нам неизвестно. Второе – привязан ли он к конкретному месту – мы не знаем. Третье – связан он с кемнибудь из нас – непонятно.

Что же нам известно? Нам известно, что мы – в начале июля одна тысяча девятьсот сорок первого года. Мы знаем, что советские войска – почти в двух сотнях километров на восток, за Березиной. Да и то они недолго там продержатся.

– Ну, последнее, до настоящего момента, было известно только тебе, – буркнул Док.

– Командиру и Бродяге с Люком – тоже. Они в училище должны были проходить… – парировал я.

– Тош, это когда было. Тридцать лет назад… – ответил любимый командир, – да и девками окрестными я тогда был больше озабочен, чем тонкостями оперативного искусства. Так что ты у нас теперь основной справочник.

– Ага, не хрен шкафами с книгами было хвастать! – подсластил пилюлю Док.

– Ладно, проехали, – весьма покладисто согласился я. – С вопросом «Кто виноват?» мы почти разобрались. Переходим к другому классическому вопросу – «Что делать?». Вот тут у нас широчайший выбор вариантов. Первый – сидеть на месте и ждать, что все само образуется. Правда, еды у нас на три дня и немцы вокруг. Да и через три месяца станет несколько прохладно.

Вариант второй. Активно врастать в окружающую действительность. Возможен подвариант: врастать, но регулярно являться на это место, в надежде, что перенесет обратно. Или неактивно врастать и проверять. Можно голосовать! Кто за первый вариант – прошу поднять руки!

Как хорошо, что друзья у меня – реалисты. Перспективы прожить неопределенный промежуток времени в лесу, в центре охваченной самой страшной из войн страны, они оценивали правильно, поэтому ни одной руки я не увидел.

– Что ж, переходим ко второму варианту. Активное врастание – это прорыв на ту сторону или создание партизанского отряда. Но можно и в полицаи пойти…

– Так, марсианину больше не наливать! – откомментировал мои последние слова Док. – Я так понимаю, хер официр шутит так плоско?