Переиграть войну! Пенталогия (СИ)

Впрочем, совет был, похоже, несколько запоздалым – Судоплатов и так уже направлялся к своему рабочему столу:

– Товарища Фитина, пожалуйста! – сказал он, сняв трубку одного из аппаратов. – Павел? Судоплатов. Одной из наших групп удалось уничтожить несколько мостов на шоссе севернее Минска. Да. Да. В районе… – он вопросительно посмотрел на Серебрянского, поскольку понял, что точное место диверсии не знает.

– Зембина, – быстро подсказал Яков, торопливо прочитав шифровку.

– Зембина, – эхом повторил Павел. – Три моста подтверждено, еще два – предположительно. Да. Бывай! – Положив трубку, он немедленно взялся за другую: – Всеволод Николаевич? Это Судоплатов. Отряду Пушкаря удалось перекрыть пути подвоза немцев. Да! Только что получили радиограмму. В шестнадцать тридцать? Слушаюсь!

– Жалко, что не до совещания, правда, Паша? – Серебрянский соблаговолил обуться и теперь тоже топтался возле карты.

Его начальник лишь махнул рукой, подразумевая этим жестом, что, мол, жальто оно, конечно, жаль, но главное – взорвали.

Дверь снова открылась – на этот раз, чтобы впустить старшего майора Эйтингона:

– День добрый! – Наум улыбнулся. Он еще со вчерашнего вечера уехал следить за отгрузкой снаряжения для диверсионных групп и потому никого со вчерашнего дня не видел. – Все очень неплохо, товарищи. А по новейшим средствам так и просто хорошо! ФОНДов на Западный фронт уже полторы тысячи штук уехало!

– Это когда же они успели столько наклепать? Их же только три дня назад испытывали, – изумился Яков.

– Не испытывали, а комиссии показывали, – поправил Павел. – И решения о принятии на вооружение пока нет. Но и вправду, как они столько сделать успели?

– Там половина – без снаряжения. Одни корпуса и взрыватели. Часть корпусов, насколько я знаю, молодежь из папьемаше клеить посадили… Да и снаряжать не сильно сложно, ты ж сам рассказывал, Паша.

– Ага. А Трошин мосты взорвал, – словно между делом, сообщил Судоплатов.

– Да ну?! Здорово! – Эйтингон широко улыбнулся – слишком мало за последнее время было хороших новостей, чтобы искренне не обрадоваться такому поистине удачному утру.

– И еще мы узнали, где «Странники» живут. – Яков постучал пальцем по карте: – Вот в этом лесочке. Что твоя БабаЯга, понимаешь…

– Сами сказали или радисты подсобили?

– Радисты.

– А неплохо они устроились. – Наум встал рядом с Серебрянским. – Просторненько… Направо – лес, налево – лес, а вокруг – болото! Кстати, Павлуша, – он повернулся к начальнику, – а ты не думал наших друзей среди «маскировщиков» поискать?

– Где?

– Нет, Наум, это сейчас практически невозможно, – возразил Серебрянский. – Документов в архивах, если я правильно помню, не осталось, а если кого на оседание отправили, то вообще – «ой!». Даже тогда в 4м отделе о них не все знали, а уж сейчас…

– Да о ком говоритето?!

– Видишь ли, Паша, была такая задумка у армейцев – превратить наших партизан, тех, кто в Гражданскую опыта поднабрался, в профессиональных диверсантов. Давно это было – году в тридцать третьем или тридцать четвертом. Ты, соответственно, об этом знать не можешь, – Серебрянский внезапно погрустнел. – Отобрали ребят толковых, с боевым опытом, надежных и умелых… Ну и на возраст смотрели, естественно. Выдрессировали по последнему слову науки и отправили на оседание. В основном вдоль границы с Польшей. А для секретности части, где ребята на учете состояли и подготовку проходили, обозвали саперномаскировочными взводами. Часть народу за кордон направили. А потом раз – и лавочку прикрыли! Причем на уровне как бы не ЦК. Ну а личный состав, как у нас водится, остался не у дел. Наум, программу маршал Егоров курировал, правильно?

– Насколько я в курсе – он, – немедленно откликнулся Эйтингон.

– Ну так вот, Паша, – размеренно продолжал Серебрянский, – секретили их так, что даже в самом Разведупре едва ли с десяток посвященных нашлось бы. Мы сами случайно узнали – когда «маскировщиков» прихлопнули; те, кто посообразительнее, в Испанию поехали, где с нашим контингентом соответственно пересеклись. Вот и все, по большому счету. Коекого мы знаем, но половина из них, если не больше, до сих пор гдето сидит. Так что Наум, может быть, и прав. Жаль, жаль…

– Да чего уж там, – вздохнул Эйтингон и тут же гораздо бодрее продолжил: – Если Паша и так их вытаскивать надумал!

– Правда? – Брови Якова поползли вверх. – А почему я об этом ни сном ни духом?

Если он рассчитывал, что под его строгим взглядом Судоплатов стушуется, то бывший начальник Особой группы явно недооценил своего преемника – старший майор виноватым не выглядел и глаза не отвел.

– Решение принято на самом верху, – ответил за него Наум. – И как его реализовать, мы пока даже не думали. Как хотя бы одна наметка появится – тебя, Яша, сразу подключим.

– Вот вы жуки! Дипломаты херовы! – выругался Серебрянский, но друзья видели, что он на них не сердится.

Раздавшийся телефонный звонок помог окончательно сгладить неловкость момента.