Переиграть войну! В «котле» времени

Так, теперь - ревизия собственных повреждений. Аккуратно ощупываю левое бедро - одна картечина навылет прошла через мышцу, а вот другая… другая застряла в верхней трети бедра. «Ну что, рискнем слабым здоровьем, товарищ псевдо старший лейтенант?» Откинув полы плаща, приспускаю пропитанные кровью штаны. Надо торопиться, пока в крови бурлит адреналин! Спасибо Доку, что, не взирая на игрушечность наших забав, к комплектации аптечек он подходил серьезно. В пластиковом пакете, что каждый член команды таскает в одном из подсумков - все, что может понадобиться, и даже немного больше. Педантичный Сережа вдобавок ко всему и заставляет ежегодно обновлять аптечки, закупая медикаменты по оптовым ценам. В бауле у меня, кстати, валяются аптечки прошлого и позапрошлого сезонов… Не выбрасывать же, все одно, не на горбу их таскаю. Так, вот стерильная салфетка, вот йод. Аккуратно, шипя от боли, вытираю кровь вокруг раны. Теперь - стрептоцид. «Что делать будем, когда все это богатство израсходуем?» - приходит в голову неуместная сейчас и крайне неприятная мысль.

Частая стрельба на подворье отвлекает. «Быстрее давай! Ребятам помочь надо!» - подгоняю сам себя.

Заглотив две таблетки кетанова, приступаю к операции. «Тоже мне - Сенкевич недоделанный»! Картечина, вроде, не глубоко… «Нежнее, еще нежнее… Ой, мляяя!» Подцепив концом складного ножа деформировавшийся свинцовый шарик, вытаскиваю его из раны. Аж в глазах потемнело. Накладываю тампоны и туго перебинтовываю бедро. Натягиваю штаны. Остальное - потом! Загоняю в пистолет «свежий» магазин… Кто знает, что там наверху? Стиснув зубы, и стараясь не охать, когда переношу вес на раненую конечность, лезу по косогору.

О, вот и мой ППД, странно, почему этот тип не подобрал мою «машинку», а так и попер с двустволкой? На заднем дворе - никого, но со стороны дома, выходящей на улицу, только что донеслись какие-то крики, и грохнул винтовочный выстрел. Перевалившись через нижнюю, перебитую выстрелом перекладину изгороди, подбираю автомат и ковыляю в сторону дома. Люк, конечно, боец крутой, но автомат может серьезно помочь.

Замечаю, что человек, которого да нашего появления обрабатывали полицаи, пошевелился.

- Эй, ты кто? - окликнул я невезучего.

В ответ - только невнятное мычание. «Хм, а что это на нас надето? Какая та заляпанная кровью и землей хламида серо-мышастого цвета. Неужто немец? Хотя сейчас - это не важно. Важно ребятам помочь».

- Арт, ты, где там? - доносится до меня из-за дома.

«Люк или Зельц?»

- Тут я, окружаю гадов! - кричу в ответ.

- Ага, гранату в окно давай!

«Какую гранату? Он что, ошалел?» - думаю я, шкандыбая, другого слова подобрать я не могу вдоль глухой стены дома.

- Эй, начальник! - а этот голос мне не знаком, если только Дымов в ударном темпе не спился за последние пять минут. - Давай, дашь на дашь! Я эту курву целой отпущу, а вы меня со двора?

«Хо-хо, это кто там такой хваткий? Судя по голосу и речевым оборотам - урка, в полицаи подавшийся… А кого это он там так неласково величает?»

- Начальник, я спросил! А где ответ? У, твою… - реплика прерывается криком. Женским или детским.

Вот это пат! Нет, не технический, психологический. И уважать себя не будешь, если отпустишь гада, а если невиновные погибнут - то тем более!

«Так, что у нас тут?» - внимательно оглядываю дом.

Дом как дом. Большой. Примерно в таком я как-то провел пол лета, отдыхая у двоюродной бабки в Тверской области. Я находился на хозяйственном дворе, если смотреть на дом с улицы, то с правой стороны. Вокруг - сараи, поленницы. В дальнем углу - курятник. Вход с сенями - с противоположной стороны дома. На эту сторону выходит только маленькое окно то ли кладовки, то ли чулана. С простреленной ногой я туда точно не влезу. Задняя стена - глухая.

«Интересно, что Саня не отвечает? Варианты просчитывает?». А если мы вот так поступим…

С максимально возможной для моей хромой ноги скоростью я дошел до угла дома и осторожно выглянул на улицу. Вон Зельц притаился в тени забора… Так, а где Люк? А вот он - затаился в палисаднике, сразу и не разглядишь! Тихим свистом я привлек его внимание. Затем жестам показал себе на ухо и похлопал себя по нагрудному карману. Даже со своего места я увидел, как перекосилось его лицо. Саня молитвенно сложил руки и быстро полез в карман за рацией. Достал. Разглядывает. Сокрушенно качает головой, а потом жестами показывает мне, что «Связь - йок!». Весело!

«Интересно», - думаю, - «а чего они стрелять начали? Ведь Дымов точно первый начал из нагана шмалять, даже «глушак» не прикрутил».

И тут мой взгляд зацепился за то, что я в начале принял за кучу тряпья, валяющуюся на земле. «Да это же дядько Остап! Вон памятный мне по первой встрече картуз валяется в пыли. Это кто его, наши или полицаи?»

Люк, привлекая мое внимание, покачал рукой, согнутой в локте. Хочет, видать, жестами пообщаться. Это мы могем.

Спрашиваю его, сколько противников и чем вооружены?

- Один. Винтовка и, возможно, пистолет, - отвечает Люк.

- Сколько заложников и кто они?

- Двое или трое. Одна женщина и дети.