Перехлестье

Палач магов лишь вздохнул, смиренно принимая наказание судьбы, – теперь за собственную рассеянность придется ему сопровождать болтливого старика в «Кабаний пятак», куда дэйн, по чести говоря, не особо стремился попасть. Потому что был абсолютно уверен, что непременно столкнется там с Повитухой. А столкнувшись, по закону будет обязан ее покарать. На глазах Грехобора. Снова. И если маг и в этот раз сойдет с ума от злости, харчевня Багоя простоит недолго.

…Повитуха конечно же оказалась в харчевне. И конечно же она сидела за тем самым столом, где обычно устраивался Грехобор. Девушка угрюмо следила за перемещениями Василисы, которая ее свирепо не замечала. Вот совсем.

Это было чем-то новым. Неужто отчаянная стряпуха не побоялась магессы? Хотя… Грехобора ведь она тоже не испугалась. Дэйн прищурился. Интересно, что тут произошло за время его отсутствия и почему Повитуха сидит одна? Может, стоит подождать со справедливой карой? Внутреннее чутье подсказывало – именно сейчас с Василисой нужно подружиться, ее поддержка и задор окажутся весьма и весьма кстати.

– Прости меня.

Васька чуть не налетела на мужчину, внезапно возникшего у нее на пути.

– Ты… – начала было она, тыча пальцем ему в грудь, словно намереваясь расстрелять или хотя бы проковырять ногтем. – Ты…

– Прости, – и дэйн обезоруживающе улыбнулся. – Когда дело касается Грехобора, я… плохо собой владею.

Девушка смерила его изучающим взглядом и сварливо поинтересовалась:

– Думаешь, вот так просто, да? Сказал «прости» – и все?

– Не все? – Он вздохнул. – Ну… могу седмицу провести без сладкого. Это будет достаточно сурово. Что скажешь?

Лиска покачала головой. Чего уж греха таить – обижаться подолгу она не умела, да и не любила. Это ж сколько сил душевных надо потратить на то, чтобы подогревать в себе злобу? Да тьфу на них! Есть дела поинтереснее.

– Иди уже, садись, – махнула она рукой. – Пирогом накормлю с капустой. Раз уж без сладкого остался.

Дэйн усмехнулся, подсаживаясь к Сукраму.

– Добрая девка, – заметил дед. – За что ты прощения-то просил?

– За глупость, – ответил палач магов, которому теперь все произошедшее между Грехобором и Василисой представилось в несколько ином свете. – Она магу невестой стала. О том и повздорили.

– Да ты сам хотел засватать никак? – догадался прозорливый торговец.

– Хотел. Теперь уж поздно.

– Значит, не твоя она, – утешил дед. – Твоя бы другого не выбрала.

Старик, конечно, заметил тень, пробежавшую по лицу мужчины, но не стал ударяться в расспросы. Зачем?

– Наверное, – согласился дэйн. – Хотя… невеста – не жена. Невеста вполне может на другого смотреть, да и жених тоже. Это ведь если поженятся…

– Что? – Василиса, подошедшая с подносом, выхватила последнюю фразу разговора и заинтересовалась. – Что – «если поженятся»?

Палач магов хотел было сказать, мол, сама не знаешь? А потом вспомнил… не отсюда девка.

– Семьи разные бывают, – пододвигая к себе тарелку с пирогом, произнес он. – Брать Кольца в Чаше Откровений смелости хватает не у всех. Многие обходятся без них. Боятся смерти, но и одни оставаться не хотят. Поэтому следуют не воле богов, а обычной приязни. То есть не ищут нареченных, а живут с теми, кого сочтут достойными.

– Нареченный-то ведь и умереть мог, а счастья всем хочется, – поддакнул дед Сукрам, улыбаясь Василисе.

Та присела на лавку, с любопытством внимая.

– Семей без колец много. Но жизнь их всегда одинакова – привязанность вроде бы есть, но ссоры и измены – тоже. Другое дело – нареченные, соединенные богами. Кольца оберегают их семью. Жена не посмотрит на другого, муж не заглядится на другую.

– Что так? – недоверчиво удивилась Василиса. – Изменить, что ли… не получится?

Девушка вспомнила рассказ Зарии о том, что боги оберегают женщин, и мужчина не может… Ха-а-а…

– Так не захочет, – в этот миг развеял ее не совсем приличные подозрения старик. – Не нужен никто ему, кроме жены. Так-то…

– Хм-м-м… – глубокомысленно промычала Василиса, потирая подбородок. – И… магов это тоже касается?

Дэйн хмыкнул. Сукрам спрятал усмешку в бороду.

– Всех касается, девочка, – ответил за дэйна дед. – Иначе что ж это за воля богов, ежели ее кто угодно нарушить может?

– Хм… – опять изрекла Лиска и на всякий случай уточнила: – То есть если какая-то драная коза посмотрит на моего мужа, мне бояться за его благоразумие нечего?

Дэйн подавился пирогом и закашлялся.

– Ни боже мой! – успокоил стряпуху торговец и, похлопав сотрапезника по спине, продолжил: – Дальше взглядов дело не пойдет. Да и то… взгляды эти сластолюбия будут лишены. Как есть говорю. Хотя… тут еще все ж таки помнить надо, что иные козы пытаются другой раз извести жен.

– Хм…

Василиса просияла и поднялась. На губах ее цвела улыбка. Очень медоточивая. Слишком. И вот, распространяя вокруг волны чудовищного обаяния и жуткой радости, стряпуха направилась прямиком к одиноко сидящей Повитухе.

Зария и волк в овечьей шкуре

Он вернулся! Вернулся!