Перехлестье

- Уходи, божок. Тебе тут не место.

Перехлестье. Дэйн и призраки прошлого.

Выйдя из харчевни на свежий воздух, дэйн задумался. Как ни хотелось ему быстрого и скорого суда над магом и вздорной стряпухой, он не мог не понимать, что во всем случившемся виноват был... сам. Ну, кто его тянул за язык? А самое главное - зачем? Ведь в душе-то он вовсе не жаждал смерти Грехобора. Да и с Василисой - нареченной его - тоже ничего делать не собирался. Какие-то диковинные и уж слишком противоречивые желания им овладели... Стоп. Дэйн выпрямился, заново вспоминая случившееся в харчевне. А с чего они, собственно, вообще возникли, эти желания? С чего...

- А-а-а, здрав буде, сокол ясный, - скрипучий, полный добродушия и искренней радости голос отвлек мужчину от размышлений. - Чегой-то ты такой озадаченный, а, дэйн? Все никак ту кикимору лесную не сыщешь? Шаришь, шукаешь, ан нет ее? Таится поганка коварная?

- Здравствуй, дед Сукрам, - дэйн поприветствовал старика легким кивком и искренне ответил. - Не до поганки было.

Сидевший на облучке скрипучей телеги старичок осуждающе покачал головой:

- Это ты зря. Старая Шильда, стервоза редкостная, таких каверз натворить может, разгребать замаешься. Вот, как сейчас помню, лет эдак сорок назад...

- Старая Шильда? - перебил собеседник, но, заметив, как старик сердито нахохлился, осекся.

- Она, - важно ответил дед, обрадованный такому почтению. - Я ее силушку лютую в нашем лесу еще лет восемь назад почуял. Пришла помирать. Думал, так и сгибнет, а вот поди ж ты - уперлась кочерыжка старая, решила сама выбрать преемницу - вот и терпела лютые муки восемь лет кряду. Вот же народ эти бабы, да? На что угодно пойдут, лишь бы насолить!

- Много ты знаешь, дед, - усмехнулся дэйн и, придержав фадира, забросил себя в седло. - Откуда вот только?

- Дак... - старик тронул поводья, и старая кобылка, уныло покачивая головой, побрела вперед. Дэйн, придержал своего скакуна, вынуждая гордое животное шагать в ногу с тощей клячей. - Народ-то нонче болтливый. Отчего ж не поделиться со стариком-торговцем сплетнями да слухами? Себе развлечение, ему забава. Мне такое ведается, чего тебе и не снилось.

- Это что же, например? - усмехнулся собеседник.

- Что, что... А вот хотя бы... - Сукрам замолчал, глядя вперед.

Привыкший к этим его старческим причудам, дэйн просто ехал рядом и безмолвствовал. Путники двигались прочь из города, петляя по извилистым улочкам, и, казалось, дед уже и вовсе утратил нить беседы и позабыл, о чем, собственно, велась речь. Однако когда городские ворота остались за спиной, старичок рассеянно направляя свою кобылку в лес, вдруг снова оживился и продолжил, как ни в чем не бывало:

- Хотя бы, что Морака зачем-то явилась в Аринтму, надев личину человека.

- Морака? Ты уверен?

- Да, - закивал дед и почесал жидкую бороденку. - Пришла проклятая, кровушку нашу пить да козни плести.

Палач магов задумался. Что ж. Если сплетни Сукрама верны, то это многое объясняет - и странное для дэйна поведение, и то, что вдруг все нити власти разом выскользнули у него из рук, рассыпались, перепутались и превратились в безобразную мешанину. Морака, старшая сестра богини любви, терпеть не могла, когда жизнь текла упорядоченно и гладко. Эта коварная и жестокая богиня постоянно устраивала всевозможные происки и каверзы, направленные на всех подряд. Она никому не благоволила, а потому никто из живущих не чтил ее. Какой смысл поклоняться той, от которой не дождешься ни милости, ни помощи, ни снисхождения?

Морака. Надо сказать Шахналу.

- Как там девка-то? - вдруг спросил Сукрам. - Прижилась, аль нет?

- Прижилась, - дэйн прикрыл глаза, пытаясь уловить силу мага. - Стряпухой хлопочет у Багоя, жениха нашла.

Старик с удивлением посмотрел на собеседника.

С каждым шагом, отдалявшим его от города, Палач магов все больше и больше походил на себя обыкновенного, того, с кем дед виделся очень часто. Старому торговцу нравился дэйн. Спокойный, гордый, мрачноватый, он не был лишен столь редкого среди других дэйнов чувства справедливости. И тем отличался от своих братьев по служению, хоть и не показывал этого. Его чувства и переживания были скрыты и загнаны глубоко внутрь сердца. С виду дэйн был такой же бездушный, как и все остальные. Вот только... дед улыбнулся своим мыслям, пряча усмешку в бороду. Занятный он.

- Жених? Жених - это хорошо.

- Он маг, - коротко сказал мужчина, которого сейчас это обстоятельство уже не вводило в прежнюю ярость. - Не просто маг. Грехобор.

Дед присвистнул и пригладил плешивую голову.

- Ишь ты! Неужто сам Грехобор вылез из своей скорлупы? Как он только смог кольцо-то девке предложить? Он же и говорить, поди, разучился.

- Да нет, - усмехнулся дэйн. - Когда хочет, вполне себе понятно изъясняется. Хотя, что невеста согласится, он, конечно, не ждал. Да и никто не ожидал.

Он даже начал было пересказывать попутчику то, что приключилось в харчевне, как едва уловимые нотки чужой силы заставили его резко остановиться.