Перехлестье

- Не знаю, - буркнула девушка, плетя волосы.

От холода ее еще колотило, но постепенно послушница приходила в себя.

- Ты, да не знаешь? - парень хмыкнул. - А почему ты не в келье? Выгнали?

- Сама ушла, - Мариоса перекинула влажную косу через плечо и поднялась с пола.

- Не получилось, послушница?

Девушка на миг замерла, глядя в огнь, а потом медленно повернула голову.

- Получилось, - промурлыкала она, сбрасывая, наконец-то, личину запуганной девчонки. - Наш святоша пал. Я же говорила тебе, Комиаш, что смогу совратить кого угодно.

И она потянулась, не замечая тени брезгливости, промелькнувшей на лице парня. Женщины его не привлекали, а такие, как она, раздражали сильнее всего.

- Сама? - прищурился он, глядя, как тускнеет обольстительная улыбка.

- Нет, - налет превосходства мигом слетел с Мариосы. - Пришлось привораживать...

- Анара будет довольна, - парень усмехнулся. - И как тебе?

- Никак, - передернула плечами блудница. - Чего можно ждать от мужчины, у которого никогда не было женщины? Минуту слушаешь, как сопит, а потом устраиваешь истерику "ты лишил невинности маленькую девочку!"

Дом сотрясся от раската грома. Мариоса втянула голову в плечи, а ее собеседник расхохотался:

- Ты лучше не произноси больше слово невинность, Мариоса. А то мало ли...

Колдунья фыркнула, но промолчала.

- Он ничего не заметил? Уверен в том, что сделал? - спокойный голос Анары заставил беседующих обернуться. Женщина стояла у окна, с удовлетворением глядя на бушующую стихию.

Мариоса фыркнула:

- Даже опытные мужчины не всегда могут понять, девственница перед ними или нет. А уж этот...

- Хорошо. - Анара позволила себе улыбку. - Ты меня не разочаровала, дорогая. Иди, отдохни и поешь. Вряд ли там у тебя было на это время.

- Госпожа, он узнал, почему не отвечает Маркус. - вспомнила колдунья. - Тот решил отдохнуть.

- Я знаю. - Анара махнула рукой, отпуская "послушницу". Та кивнула и быстро ушла, оставляя госпожу наедине с Комиашем.

- Как закончится дождь - иди к святыне. Если он еще там - прогони прочь, скажи, что пришел мстить за сестру. Он должен уйти. Гони его из города, упрекай, скажи, что Мариоса повесилась. Он должен убить себя. Сам. Должен возжелать смерти так, как ничего на этом свете не желал.

- А если он ушел?

Анара улыбнулась:

- Если он ушел, значит, он уже хочет смерти.

О любви, доброте и семейных ценностях

- О, кто пришел! Только мы тут не рожаем и не собираемся. А тебе не пора ли идти искать страждущих? - с милой улыбкой спросила Василиса Повитуху, вошедшую на кухню.

- Дэйн запретил мне уходить. Я должна понести наказание, - Милиана смотрела на то, как ловко Василиса орудует у печи. - У тебя дар.

- Какой? - Васька швырнула деревянную ложку в корыто с грязной посудой и повернулась.

- Ты вкладываешь в то, что делаешь, частичку души. А душа у тебя добрая, - задумчиво ответила магесса, продолжая наблюдать за стряпухой.

- Я вообще - девчонка хоть куда, - ответила Васька и вытащила из недр печи горшок с супом.

Зария, прошмыгнувшая на кухню за новыми порциями, удивленно оглядела Повитуху, но промолчала. Чернушка не хотела находиться там, где ее всего несколько часов назад мучил колдун, поэтому, набрав полный поднос исходящих паром и ароматами мисок, торопливо поковыляла обратно в обеденный зал.

Василиса же, придержав помощнице дверь, удивленно оглянулась на соперницу, пытаясь понять, зачем та сказала ей приятное.

- Не жди подвоха. Я не пытаюсь тебе польстить и подружиться, просто хочу понять. Ты добрая. Потому и помогла Йену.

Та-а-ак.

Лиска, осознав, что вот после этих-то слов и начнется главное действо, отставила от греха подальше раскаленную сковородку. А то вдруг захочется воспользоваться не по назначению.

- Вещай, - милостиво разрешила кухарка. - Хотя, давай я сама за тебя все изложу?

Повитуха настороженно кивнула, чувствуя приближение мага. Только бы не помешал...

- Я пожалела Грехобора. Он ведь ничего, кроме жалости не заслуживает. Ну, действительно - что в нем хорошего? Шрам на половину лица. Пальцев нет. Голова седая. Изгой. Маг, к тому же. До него и дотронуться-то нельзя. Шляется по дорогам. Скиталец без роду, без племени, без гроша за душой. Одним словом - скотина бесприютная, а не человек. Да и, между нами говоря, - Васька доверительно понизила голос: - женщины у него аж девять лет не было. Разве это мужчина? Ни опыта, ни воображения, согласна?

Повитуха закивала.

- Да и полюбить такого... прямо скажем, сердце не шевельнется. Господи, да как, как такого любить?

- Он сказал мне, что ты и женой его стала... по глупости, - осторожно промолвила Милиана.