Переход

— Кто это? — внезапно охрипшим голосом произнес капитан, и картинка сместилась в сторону молодого темноволосого всадника. А потом маг и его командир, забыв про субординацию, ошалело уставились друг на друга. Начальник первым пришел в себя и рявкнул подвернувшемуся стражнику:

— Курьера к командиру гарнизона! Живо!!!

* * *

Путь был свободен, во всяком случае, никто не попытался остановить отряд. Король и его многочисленный эскорт доехали до Алуа быстрее, чем могли надеяться. Не доехали — долетели, словно измотанные лошади внезапно обрели крылья, словно не разделяли заброшенные развалины и столицу беспросветно темный лес и долгая дорога. Да и лес оказался не таким уж темным. Ранний летний рассвет все настойчивей отвоевывал небо у ночи. Низкие хмурые тучи, почти весь вечер накануне щедро поливавшие дождем, понемногу уползали на запад, все больше и больше освобождая путь первым солнечным лучам.

Каким образом его успели быстро разглядеть и узнать, Роланд так и не понял. Среди всадников в начищенных парадных доспехах (в столицу-то ехали на парад!) и он сам, и Алекс казались самыми незаметными. Еще в Лакуаре они обзавелись надежными кольчугами, скрытыми под верхней одеждой, и широкими темными плащами, чтобы не привлекать всеобщего любопытства. Но едва король и его спутники выбрались из леса и оказались в поле, раскинувшемся по обеим сторонам дороги, они услышали дружное приветствие сотни с лишним солдатских глоток. Роланд подумал, что за минувшее время уже успел отвыкнуть от этих возгласов — "Да здравствует король!" Тех, кто желал ему здравствовать, а не сгинуть подальше и желательно без вести, нашлось не так уж мало, и это можно считать первой хорошей новостью сегодняшнего дня. Но предаваться радужным иллюзиям не стоило — число воинов хоть и превышало десяток, но явно не дотягивало хотя бы до двухсот. С присоединившейся частью отряда замка Эсперенс дотянуло, пожалуй, даже до двухсот пятидесяти, но толком это ничего не меняло. Гораздо больше будет зависеть от того, сработает ли одна задумка Роланда, уже успешно исполненная, если только нужный человек остался в живых.

Алекс о чем-то вполголоса совещался с Беренгаром, изредка поглядывая на запертые Северные ворота. Молодой лорд Эсперенс хранил невозмутимое спокойствие, но Роланд знал, чего ему это стоит. Так же, как и ему самому. Ничего другого не оставалось, все эти люди, которые услышали призыв Адельгейды и явились на помощь, далеко не наивны и знают, как они уязвимы. По крайней мере, умеют считать. Их вера в собственные силы держится на силе духа предводителя, вере в свою правоту и шансы на успех, и им незачем знать, как муторно у него на душе.

Роланд почти физически ощущал, как на сердце мучительной тяжестью легла невидимая каменная глыба, не давая вздохнуть свободно, снова и снова заставляя думать о том, что могло случиться в королевском замке, в покоях мага, после того, как клинок Адельгейды пронзил сердце изменника. Никогда еще родной город не казался королю таким враждебным и чужим. Будто не враги и их приспешники, а неприступные стены, кружевные шпили и тихие предрассветные улицы грозили немилосердной расправой той, которая осмелилась бросить вызов заговорщикам, стенам, всему живому и неживому, что стало преградой на пути к спасению дорогих ей людей.

Вокруг еще клубилась белая утренняя дымка, пряча от любопытных глаз живописные окрестности. Роланд вспомнил, где находится, подумал, что скоро свежий ветерок развеет туман, откроет во всей красе поле, именуемое "Каприз Королевы". Как странно оказаться здесь снова, при таких обстоятельствах. Когда-то давно его матушка увлеклась разведением цветов, и не довольствовалась клумбами и оранжереями замка. У королевы размах увлечений был королевский, и однажды она повелела засеять пустое поле у Северных ворот семенами самых разных цветов из тех, что не нуждаются в оранжереях и садовниках. Не то, чтобы за прихотью покойной королевы тщательно ухаживали все минувшие годы, но и присматривать не забывали, к тому же полевые цветы прижились отлично, а гигантская клумба у въезда в город выглядела гораздо привлекательней гигантского пустыря. Сегодня здесь все было, как и прежде — синие, белые, розовые пятна на зеленом ковре в белесом мареве раннего утра. Вот только копыта коней безжалостно сминали многоцветную красоту, а шеренги солдат среди цветов и тумана казались мрачными призраками.

Минуты текли невыносимо медленно. Откуда-то со стороны реки подошел еще один отряд — водным путем для быстрого возвращения воспользовался командир отряда из провинции Корисанта. То, что и здесь не оказалось изменников, безусловно, радовало, но пока не появились те, на кого Роланд больше всего надеялся, без кого попытка добиться чего-то силой станет даже не провалом, а несмешным кровавым анекдотом.