Переход

Я помню в земной жизни, когда был в путешествии по Чехии, зашел в Пражский ночной клуб. Там собралась вся Европа: немчики, англичане, поляки, сами чехи, французы. Были даже японки, кстати, вели себя отвратительно и вызывающе, совсем, ничего общего с гейшами.

Так вот, это был огромное трехэтажное здание, в котором располагалось три танц пола: по одному на каждом этаже, где играла своя музыка. Были темные комнаты, повсюду бары. Алкоголь лился рекой, свободных мест просто не было, и люди танцевали со стаканчиками в руках. А когда народ понапился, то устроил такую европейскую оргию, что мне показалось тогда это дичью: танцевали паровозиком, парни лапали парней, девки сосались, и это абсолютно незнакомые люди. Музыка грохотала, алкоголь проливался с верхних этажей. Повсюду потные тела. А в туалете огромная очередь.

Чешский клуб и рядом не валялся с «Аттикой». Это самый известный и дорогой клуб Аргеада. Но надо понимать, что формально все граждане то равны, однако в «Аттике» сразу понятно, где твоё место. Сам клуб представлял из себя огромное круглое здание, напоминавшее амфитеатр. Я сразу вспомнил амфитеатр в Эль – Джеме, в Тунисе, куда ездил незадолго до своей смерти.

Огромное, белое здание, которое освещалось прожекторами, направленными на стены. Лазерные лучи вырисовывали разные картинки, транслировали танцующих людей. Нас поднесли в разноцветном паланкине прямо ко входу для особых гостей. Там стояло, по меньшей мере, двадцать охранников в военной форме. Остальные смертные толпились возле основного входа. Эта была огромная очередь, выстоять которую было не реально. Я пялился на людей: высокие прически, разрисованные лица. У парней были накрашены глаза и ногти, некоторые явно походили на транссух в земных клубах. Одежда была совершенна разномастная: от ярких штанов, рубашек и платьев, до хитонов, тог, и сорочек. Некоторые персонажи были полуголые: парни в набедренной повязке, девушки – в повязке и звездочках, наклеенных на сосках. Одна была усыпана блестками и могу поклясться, что кроме высоченных каблуков, на ней не было больше ничего.

Громкая танцевальная музыка доносилась из окон и дверей. Когда паланкин остановился, я вышел из него первым. На меня тут же воззрилась вся толпа, которая стояла в очереди. Они начали перешептываться, хлопать мне, тыкать в меня пальцами, даже свистеть. Я явно вызвал большой интерес, может всё дело в короткой тунике, которую я надел, обвязав ее пурпурным поясом? Следом выскочил Хирос, и тогда толпа по-настоящему взорвалась: крики, аплодисменты, некоторые персонажи бросили очередь и ринулись к нам. Охрана взяла нас в кольцо и провожала по ковру к входу в клуб. Я испугался такого наплыва толпы. Они тянули к нам руки, что – то быстро говорили, пытались потрогать меня и Хироса. Хирос схватил меня за руку и прижал к себе. Я был совсем не против этого жеста, потому, что реально испугался, что нас разорвут.

– Это последствия твоей Непреложной клятвы, муженек.

– Не понял. – Я посмотрел на Хироса и заметил на его лице улыбку.

– Ну а что непонятного, народ считает нас равными Богам за дерзость, заключить брак по древнему обычаю, не побоявшись смерти.

– По – моему, они хотят потрогать тебя, видимо давно не видели. – Хирос хохотнул на мою шутку.

– Поверь мне, ты вызываешь здесь не меньший интерес.

Нас провели по темному тоннелю, который до странности напоминал Переход. Мне стало очень жутко, и я снова сжал руку Хироса. Он понял меня, сжал в ответ и шепнул на ухо, чтобы я расслабился.

Когда мы зашли вовнутрь, я открыл рот и замер: мы оказались внутри огромного круга, а в центре бесновалась толпа. Люди были просто повсюду, куда ни глянь. По всему полукругу располагались бары и столы, а вверх, насколько хватало глаз, вздымались лоджии, как ракушки. Нам предстояло занять одну из них. Громкая музыка не давала разговаривать, было очень шумно, но и волнительно. Где – то внутри меня поднималось не знакомое мне чувство отклика на эту окружающую среду. Похоже, Иезекилю нравилось то, что сейчас происходило. Я был напряжен, но, вместе с тем, ошарашен обстановкой. Волны, исходившие от музыки и людей, танцующих в центре, резонировали с моим телом.

Когда мы поднялись в нашу ложу, я понял, что ракушка обманчива мала, когда на нее смотришь сверху. Сейчас передо мной расстилалось большое пространство с собственным баром, диванами и столиками. В ней был народ, который завидев нас, кинулся обниматься и поздравлять нас с мужем с недавним браком. Я никого не знал, думал, может, увижу Мариса, или Джордона, или своего брата, но нет, тут были незнакомые люди. Группа мужчин окружила Хироса, который успел проорать мне на ухо, чтобы я не спускался вниз. Я и сам бы туда не пошел ни за что на свете, там были волны народу, которые бы запросто поглотили меня.