Переход-2. На другой стороне

Нель проглотил одну таблетку, не запивая ее водой, откинулся, опершись руками о кушетку. Врач поднялся и снова ушел куда-то, вернулся и стал размазывать по кровоподтекам другую мазь, прозрачную и резко пахнущую.

– Рассказывай что-нибудь, – сказал он.

– Что рассказывать? – не понял мародер.

– Да, что угодно, – Ильдар усмехнулся, выдавил на ладонь ещё мази. – Можешь исповедоваться, врачи же, они, как священники, сам знаешь.

– Не знаю, – прохрипел Нель, которому стало совсем худо от этого разговора. – Ну, я Халифа замочил.

– Ага, хорошее начало, – ответил врач. – Что ещё расскажешь?

– И ещё нескольких человек убил. Там, двоих из «театра кукол», ещё коменданта «Райисполкома» и его телохранителя. Группу людей из бункера. Пятерых или шестерых пришлых, даже не помню точно.

– Какие-то однообразные у тебя рассказы, – усмехнулся Ильдар, но тут же посерьёзнел. – Ладно, забей, доучился бы на врача, тоже над такими вещами привык бы смеяться.

– А я над другими смеюсь.

– Тебя что, это вдруг мучить стало? – Ильдар, прищурившись, посмотрел на мародера сквозь стекла очков. – Ты же даже не помнишь точно, сколько человек на тот свет отправил. И не парился никогда.

– Не помню, – покачал головой Нель. – Потому что считают их только маньяки или малолетки. А я – ни то, ни другое. И это – работа моя.

– Знаешь, я начинаю сомневаться, что это действительно Нельсон.

– Не ты первый, – угрюмо пробурчал мародер. – Илья сомневался. И ещё двое парней вообще подумали, что меня мутанты подменили.

– И дай угадаю, – доктор сделал паузу, видимо, для драматического эффекта, и добавил. – Ты их убил?

– Они первыми пытались. А я должен был дойти сюда и предупредить людей.

Мародер сам не заметил, как перестал чувствовать боль. Ильдар тем временем вынул из шкафа ещё одну мазь, и стал обрабатывать тело мародера. Нельсон не видел особого смысла в этом, но не сопротивляться же ему было.

– А ты не мог решать проблемы другим способом? Понимаешь, мне убивать сложно, Илье убивать было бы сложно, а вот тебе – нет. У тебя другой склад психики, был бы я психиатром, рассказал бы больше и лучше. Но если коротко, ты просто другой, не плохой, а другой. Понимаешь?

– Было сложно в первый раз, – мотнул головой Нель. – Только знал, что либо я, либо меня. И что выбора нет. И не надо думать, что мне нет разницы – человека убить или муху, это не так.

– Да я и не говорю, что это так, – Ильдар закончил возиться с мазями, вытер руки пожелтевшей от времени салфеткой и снова ушел обрабатывать их. Вернулся, вскрыл иглу и честно сказал. – Будет больно. Придется потерпеть.

– Не больнее, чем было до этого, – ответил Нельсон, после таблетки ощущающий необычайную лёгкость во всем теле. – Давай, начинай.

Доктор ловко вставил иглу в иглодержатель и сделал первый укол. Было больно, но пять или шесть стежков мародер вполне мог вытерпеть. Он не хотел, чтобы врач отвлекался во время работы, но тот, похоже, сам был настроен поговорить.

– Раньше ты действительно был другой. Знаешь, ты действовал на эмоциях, но принял неправильное решение, – врач помедлил, будто думал, стоит ли продолжать разговор, но всё-таки сказал. – Ты после смерти Марины заперся в себе. Изменил отношение к людям, а они, в свою очередь стали воспринимать тебя по-другому. Если бы ты пришел ко мне, мы могли бы разобраться с твоими проблемами сообща.

– Не знаю, – мародер криво усмехнулся, но тут же чуть не зашипел от боли. Стяжки тянули кожу, и ощущения были отнюдь не из приятных, несмотря на болеутоляющее. – Если вы все хотели мне помочь, то чего не подошли?

– Лично я? – Ильдар сделал ещё один стежок, завязал узел. – Челюсть болела.

После этого мародер замолчал. Доктор вставил новую нитку и принялся зашивать вторую бровь. То ли потому что Нель молчал, то ли вторая рана была поменьше, но в этот раз врач справился с работой чуть ли не в два раза быстрее.

Он убрал нитку, положил иглодержатель с окровавленной иглой в лоток, и отошёл на шаг, полюбоваться плодом своих трудов. Судя по выражению лица, понравилось ему не очень, но Нелю было наплевать.

Ильдар принялся осматривать руку мародера. Покачал головой, явно заметив следы зубов, но никак это не прокомментировал. С сомнением поморщился, прошептал что-то, достал из лотка салфетку, щедро залил ее спиртом и наложил на рану.

Защипало, даже несмотря на действие обезболивающего. Конечно, по науке не следовало лить спирт в рану, но других местных антисептиков у Ильдара попросту не было.

Убрав салфетку, доктор принялся накладывать новую повязку, стараясь не нарушить подвижность кисти. Опыт у него был большой, поэтому врачу это вполне удавалось. Потом он осмотрел овальный след от зубов коменданта на правом предплечье, промокнул спиртом и его и наклеил пластырь.

Поднявшись, Ильдар подошел к шкафчику, достал из него флакон, ампулу и шприц. Наполнил шприц содержимым ампулы, ввел его во флакон, и принялся трясти, растворяя порошок.