Переход

«Как увидеть? — подумал он, — если у меня закрыты глаза».

«Открой третий глаз», — послышался далекий женский голос.

«Как я его открою, если у меня, его нет. Мне что, этот глаз на лбу нарисовать?» — ответил голосу Кирилл.

«Да, попробуй представить, что он нарисован», — посоветовал голос.

Кирилл вздохнул и попытался представить нарисованный глаз. Долго у него это не получалось, затем он вспомнил старый мультфильм по аргонавтов, и образ пришел, он буквально прилип ко лбу. Прошло несколько секунд и место, где он разместил нарисованное око, зачесалось. Кирилл хотел почесать лоб, но голос остановил его.

«Не надо, потерпи немного».

Он терпел, но лоб чесался все сильнее и сильнее. Через какое-то время это не только раздражало, но стало приносить болезненные ощущения. Кирилл вновь потянулся ко лбу:

«Рано, ты только сделаешь хуже», — тут же раздался голос в голове.

«Я не хочу больше терпеть этот зуд», — капризничал он.

«Подумай о чем-нибудь другом, о хорошем».

«Не могу думать о хорошем, когда так чешется» — не унимался Кирилл

«Думай о чем-нибудь для тебя важном».

«О чем-то важном»…, - тихо прошептал Кирилл.

Несколько минут в голове крутилась всякая муть от разноцветных кругов, до клякс из ярких красок. Затем ему показалось, что он парит над облаками. Кирилл прислушался к себе, сердце равномерно билось в груди, выталкивая очередную порцию крови. Она устремлялась по кровеносным сосудам, но как-то медленнее, чем обычно. В то же время образ облаков становился все реальней. Поддавшись нахлынувшему чувству, Кирилл спикировал вниз. Пробив слой облаков, он увидел вершины гор, укрытые снежными шапками. Словно косички озорной девчушки, со склонов сбегали ручейки талых вод. Ещё ниже, в глубине ущелий горы опоясывала бурная река, пробивающая себе путь средь огромных валунов. С высоты птичьего полета зрелище было просто потрясающим. Он почувствовал, как порыв ветра взлохматил его волосы, ноздри уловили аромат горных лугов. Такое чувство свободы и легкости он испытал лишь в детстве, когда летал во сне. Эйфорию полёта прервала тревога, ему вдруг показалось, что солнце стала закрывать туча. Сердце сжалось от предчувствия беды. Кирилл, озираясь по сторонам, стараясь понять, откуда она могла появиться. Его взгляд скользнул по тропе, что петляла в ущелье, и тут он заметил несколько движущихся черных точек. Кирилл напряг зрение и словно по волшебству, точки стали ближе, превращаясь в людей. Сердце учащено забилось — он узнал своих товарищей. Едва Кирилл разглядел своих, как к горлу подкатил ком, верный признак опасности. Кирилл перевел взгляд, вперед, где тропа начинала спуск, проходя между двух скал, затаились враги. Два крупнокалиберных пулемета по обе стороны тропы не оставляли шанса для бойцов из его команды. Рядом с пулеметчиками расположились гранатометчики, ещё с десяток автоматчиков заняли позиции в низу среди камней. Гибель отряда была неминуемой.

— Леший, впереди засада, — заорал Кирилл, забыв, что находится за тысячи километров он своих парней.

Гранатометчик слева навел своё оружие на спецназовцев, его палец лег на кнопку старта. Кирилл даже почувствовал, как смуглый боевик задержал дыхание перед выстрелом.

— Нет! — закричал Кирилл, устремившись к боевику. Он увидел, как из трубы стали вылетать газы от сгорания пороха, граната начала свое движение. Но Кирилл уже был рядом. Он ударил по пусковой установке, и свершилось чудо. Труба гранатомета развернулась, будто от удара. Граната, предназначенная для спецназовцев, угодила в самую гущу врагов напротив. Раздался взрыв термического заряда, и в тот же миг в ущелье вспыхнуло искусственное солнце, превращая врагов в пепел.

Сергей Корин, по прозвищу Леший, замер на месте, подняв руку в предупреждающем жесте. Шедшие сзади спецназовцы рассредоточились, занимая позиции.

— Лапоть, Коготь, что-нибудь слышали? — прошептал он, прижимая микрофон рации поближе к губам.

— Ничего подозрительного, — ответил Коготь, прикрывающий отряд сзади.

— Командир, все тихо, — доложил идущий первым Лапоть.

Леший сидел за валуном, осматривал тропу в бинокль. Сзади несколько камней полетело вниз, и вскоре возле Корина опустился Коготь.

— Что случилось, чего сидим? — спросил он.

— Показалось мне, что Шаман на связь вышел — чуть помедлив, произнес Корин.

— И что сказал?

— Сказал, что впереди засада, — не отрываясь от бинокля, произнес Корин.

— Шаман зря говорить не будет, — жуя соломинку, убедительно произнес Коготь.

— Сам знаю, только Шаман сейчас в Москве пиво пьет, — раздражено сказал Корин.

— На то он и Шаман, что пиво пивом, а своих не забывает, — улыбнулся Коготь.

— Да понимаю я, просто так такое не причудится, но и уйти не можем, — озабочено произнес Леший. Это было его первое задание в качестве командира группы, поэтому он ощущал двойной груз ответственности.

— Делаем так, — наконец принял решение Корин, — ты страхуешь Лаптя, стрелять по всему, что имеет две ноги. Своих в этом районе нет. — Корин развернул карту.