Читаем Переход полностью

Раздался хриплый грубый окрик. Кошки оглянулись на окрик и завиляли хвостами как собаки. Метрах в двадцати от нас стояла высокая фигура в черном плаще и широкополой шляпе. Кошки виляя хвостами устремились к нему. Подбежав к иномирцу, они стали тереться об него, чуть не сбивая с ног. Он что-то гаркнул им на не знакомом гортанном языке, и они умчались в чащу красных лопухов. Незнакомец медленно приближался к нам.

— Вижу ты нашел проводника Вадим. Но без приглашения приходить сюда не стоит. В другой раз я не успею, и котята вас порвут.

Ни хрена себе котята, подумал я. Иномирец говорил с нами на русском, что удивило меня, но спрашивать об этом Вадима я не стал, потом как-нибудь. Когда он приблизился я смог его рассмотреть. Метра два с половиной высотой, без волос, огромные желтые глаза с вертикальными зрачками, на руках шесть пальцев и… длинный хвост как у млекопитающих, слава богу не крокодилий, еще рептилоида увидеть мне не хватало. За спиной висело два огромных меча, на поясе кинжалы с рукоятками из черного металла, лезвия я разглядеть не мог из-за ножен. На ногах высокие кожаные сапоги.

— Прости Харон, у меня не было выхода нужно срочно было с тобой повидаться, — сказал Вадим.

— Ну что ж значит тебе сегодня повезло трижды: сюда прошел, цел остался и меня увидел. Искушаешь судьбу Вадим. А где Амазонка?

По интонации иномирца было невозможно определить говорит он серьёзно или нет, его речь была какая-то безэмоциональная.

— Поэтому и пришли мы Харон, что Лера в беде. Нужна твоя помощь.

Посмотрев ему в глаза, Харон расселся прямо на камнях и велел

— Рассказывай.

Слушая Вадима, Харон сканировал меня своим ужасным взглядом. От его взгляда меня бросало то в жар, то в холод, про мурашки можно и не говорить, там целый муравейник бегал.

Дослушав Вадима, он произнёс

— Ты уже знаешь, что ваш бестолковый мир мне давно не интересен. Раньше он был удивителен полон магии и чудес, но вы умудрились это все уничтожить. Ваш технический прогресс — это мерзкие костыли для калек. Я давно не был у вас, но слухи доходят до меня. Что за хрень вы придумали, какую-то сеть которая все делает за вас. Скоро и подтирать она вас будет?

От его слов Вадим поник, надежда улетучивалась на глазах.

— Но Амазонке я помогу. Не думай, что я ей должен, я и сам бы убил тех химер. Но когда хрупкая девушка набросилась на чудовищ расстреляв из арбалета троих, пытаясь защитить иномирца, не ожидая награду — это поразило меня хотя меня трудно удивить чем-то. Ты вообще знаешь, что тогда она могла умереть хотя и находилась во сне. Химеры бы иссушили ее всю без остатка.

По Вадиму было видно, что это для него новость.

— Пойдёшь со мной, может твоя помощь понадобится.

Вадим кивнул

Посмотрев на меня Харон сказал

— И если хочешь этого тоже можешь взять. А то котята могут вернуться, поиграть захотят.

Встреча с котятами как-то меня не привлекала, видя мое смятение Харон расхохотался.

— Где ты нашел такого дурня, Вадим.

Мне стало обидно ну почему сразу дурня?

— Возьмем с собой, — не стал он ему возражать.

— Следуйте за мной если отстанете я вас искать не буду.

Он взмахнул рукой очерчивая полукруг, засиял синий портал.

— Пошли.

Мы шагнули за ним в портал. Не было круговерти, мы сразу оказались в белом тумане, ничего вокруг только белая пелена.

— Не отставайте и не пяльтесь по сторонам.

Он уверенно зашагал вперёд мы за ним. Скоро туман рассеялся, и мы оказались на большом лугу. По лугу шла Лера в сторону реки. В отличии от нас она была почти прозрачной, не шла, а скорее парила к реке медленно и неуклонно.

— Ты ошибся. Нет никаких пяти дней максимум три часа. Река забвения, когда она дойдет до нее даже я не смогу помочь.

Из травы стали вылезать огромные, черные слизни и быстро ползти к нам. Харон пнул одного из них уже успевшего подползти к его ногам, второго раздавил. Я в ужасе смотрел на происходящее. Слизни видимо почувствовав опасность скрылись в траве.

— Что это было? — шепотом спросил я Вадима.

— Мелкие, низшие астральные сущности, питаются нашим страхом, без Харона мы бы не вернулись и стали их обедом, ну или ужином. — также шепотом ответил мне Вадим.

— Мерзкие твари, — добавил Харон. — Они почувствовали ваш свет. Живым не место в мире мертвых.

— Но Лера же еще жива, — сказал я.

— Вернее почти мертва.

Он быстро направился к ней, мы поспешили за ним. Подойдя ближе, я увидел, что у Леры из груди торчит железяка, а от раны пожирая ее расползается черная гниль.

— Лера, Лера, остановись, — закричал Вадим.

— Она не слышит тебя, — сказал Харон. — Сильная девочка. Другой бы уже давно сдох. — и что-то прорычав дернул осколок.

Лера остановилась и начала оседать. Харон схватил ее другой рукой и начал насыщать ее энергией, черное пятно гнили стало уменьшатся, Лера начала светиться золотистом светом, прозрачность исчезала.

— Ну вот теперь почти порядок.

И когда пятно исчезло совсем он взмахом руки создал портал и толкнув в него Леру крикнул

— Домой девочка.

Когда она исчезла в портале. Харон повернулся к нам вертя в руках осколок

— Мерзкая дрянь из мертвого мира.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман