Переход

С трудом перекатившись на спину, Нель ощупал дырки в металлических пластинах и бронежилете и поднял пальцы к глазам, ожидая увидеть на них кровь. И сильно удивился, когда не увидел.

Короткий смешок перешел в приступ мучительного кашля, во рту стало солоновато, Нельсону захотелось снять с лица противогаз и выплюнуть слюну вперемешку с кровью, но раз появилась возможность еще побороться, зачем лишать себя ее своими же руками?

Бронежилет выдержал два попадания в грудь – это мародер понял сразу. А еще он понял, что у него, скорее всего, сломаны ребра. Но чтобы узнать точно, нужно было снять химзу, броник и осмотреть себя. А еще лучше сделать рентген, а такой возможности у Нельсона не было.

Нельсон сипло прохрипел благодарность всем богам, которых знал, за то, что пули халифа не пробили бронежилет. Нащупав руками шлем, стащил его с головы и отбросил в сторону, после чего стал шарить по груди в поисках индивидуальной аптечки.

Вынул коробочку из кармашка, дрожащими пальцами вынул из нее шприц-тюбик с промедолом и прямо через резину защитного костюма вогнал иглу в бедро и сжал тюбик в ладони изо всех сил.

Поморщился, чувствуя, как наркотик проникает в его ткани. Схватил еще один шприц, в котором был страшный коктейль из бензедрина с адреналином. Он, по мнению мародера, был способен поднять на ноги даже мертвого, только вот ненадолго.

Расслабившись в ожидании прихода, Нельсон осмотрелся. Вокруг мародера лежали только трупы, живых, включая халифа, не было. С противоположной стороны улицы были слышны звуки перестрелки, но не такие, как вначале. Стреляли вяло, будто изо всех сил старались экономить патроны. То ли надеялись на вымышленное подкрепление, то ли просто не имели возможности ретироваться, не получив пули в спину.

Халиф предпочел ретироваться, оставив своих прикрывать отход?

Почему тогда не дострелил? Решил, что мародер уже откинул копыта?

Рано.

Повернувшись на живот, Нель увидел на земле то, что заставило его хрипло рассмеяться, поморщившись от боли в то ли сломанных, то ли отбитых ребрах. Там валялась брошенная гарнитура, что значило – халиф трусливо сбежал, бросив своих.

Получается, защитники «Домостроителей» выстояли?

Боль резко исчезла, и мародер почувствовал себя практически в норме. Сердце бешено заколотилось, удары отдавались одновременно в животе и горле, слюнотечение прекратилось.

Со стороны улицы, ведущей на проспект Мира, раздался громкий детский крик. Жажда действия обуревала его, Нель вскочил с земли, сдавленно матерясь, сгреб в охапку свой автомат и побежал.

Глухо хлопнула снайперская винтовка, и пуля пролетела мимо головы мародера, толкнув его потоком теплого воздуха. Тело успело среагировать раньше сознания, Нельсон свалился на землю, больно приложившись и так отбитой грудной клеткой, отчего громко выругался.

– Дебил, да я свой! – заорал во весь голос Нель, даже не надеясь, что его услышат. – Прекрати палить, придурок!

Крик сорвался на кашель, и Нель снова уткнулся в землю, пытаясь утихомирить его и не потерять сознание. Получилось не очень хорошо: в глазах потемнело, а слюна во рту снова стала солоноватой.

– Только ушиба внутренних органов мне не хватало, – прохрипел корчившийся на земле Нель, подавившись слюной и снова закашлявшись. – Надо двигаться, пока не подох…

Халиф не мог далеко уйти. В том, что причиной крика стал именно он, мародер даже не сомневался. Боковые улочки прикрывали трое парней от двенадцати до пятнадцати, совсем еще мальчишки, но им и не нужно было воевать – только сообщить основным силам о нападении с этой стороны, чтобы те отступили на резервные позиции.

А халиф однозначно ушел в эту сторону – для него это самый быстрый и простой способ добраться до владений Халифата.

Мародер выругался про себя на снайпера, пропустившего бегство предводителя исламистов и чуть не отстрелившего голову Нельсону, на воинов ислама, которым не жилось спокойно в своих трех переходах, на Альберта, отказавшегося выслать на «Домостроителей» подмогу…

И чуть не споткнулся об лежащее на земле тельце мальчишки.

Из дыры в защитном костюме под пробитым и съехавшим на сторону бронежилетом текла темная кровь. Она было слишком темной даже для венозной, и Нельсон знал, что если снимет маску, то сквозь вонь кишечного содержимого почувствует сильный запах желчи.

Наклонившись над парнишкой, Нель стащил с его лица маску. Николай умирал, это было понятно сразу, но он все еще был жив – по крайней мере, глаза двигались.

– Как же так, парень… – прошептал мародер, присаживаясь на корточки. – Ты же просто смотреть должен был…

– Я… – попытался прошептать в ответ ребенок, но закашлялся. На губах Николая пузырилась кровавая пена. – Я его почти в плен взял… Нельсон… Запах… Это из меня?

Мужчина присмотрелся к ране – живот был распорот, из разрезанных кишок вытекало содержимое. Такое нельзя вылечить. Его не спасла бы даже бригада опытных хирургов, халиф выпустил из него кишки, будто из молодого барашка.