Переход Суворова через Гималаи. Чудо-богатыри «попаданца»

Выходит, что Марфу Ивановну он спасал лишь для того, чтобы на его глазах, беспомощного, лежащего крепко связанным, бедную супругу Кроуна убили прямо на палубе по приказу циклопа.

Того самого, кто пять лет тому назад мокрой курицей стоял на берегу далеких от Балтики Дарданелл, переодетый в матросскую тельняшку. Тогда совсем еще юный мичман, Колбасьев вместе с другими офицерами со смешками разглядывал плененного британского адмирала.

«Запытают меня, сволочи!»

Лейтенант скрипнул зубами от бессильной ярости. Великолепно владея английским языком, он прекрасно слышал разговоры английских офицеров, тот жгучий интерес, который они проявляли к торпедам, называя их между собой не иначе как «копья Сатаны».

Хотя сам Колбасьев использовал бы другое, более подходящее греческое название — «Трезубец Посейдона». Языческий бог-воитель не отказался бы от столь страшного оружия, которым вчера были потоплены два английских корабля.

Теперь стоит кому-нибудь из британцев узнать в нем офицера, как тому же одноглазому адмиралу, то его на куски разрежут, чтобы выпытать секреты. Колбасьев застонал, не в силах даже повернуться на бок, руки и ноги были крепко связаны. Ожоги и небольшие раны тщательно обработал английский лекарь, что еще больше приводило лейтенанта в уныние. Раз лечат, значит, будут допрашивать с пристрастием.

«Голову бы разбить!»

Однако надежда была напрасной, связали его накрепко, замысловатыми морскими узлами. Колбасьев в бессильной ярости мог только скрипеть зубами.

И тут ослепительной вспышкой мозг пронзила мысль, отчего у офицера сперло дыхание. Он сам себе, словно какое-то таинственное заклинание, пробубнил под нос:

— А ведь может выгореть… У нас, как водится, две беды…

Петровская гавань

— Чертовски богатый город, хотя по виду и не скажешь. Но сюда стекается все русское золото!

Шкипер Джеймс Хандингтон не скрывал радостного возбуждения, от которого затряслись руки, — все произошло как нельзя лучше, он и не надеялся на столь счастливый исход.

Полгода назад его «Нимфа» пришла в Кантон с грузом лучшего индийского опия — в китайских кумирнях снадобье шло нарасхват за полновесное серебро, ибо позволяло даже нищему кули, вдохнув сладостный дым наркотика, ощутить себя самим богдыханом.

И чем чаще человек прибегал к этому средству, прячась в мире спасительных грез, тем больше желал его, мучаясь от невыразимой боли, и был готов продать родную мать, лишь бы получить щепотку спасительного снадобья. Потому деньги текли в карман полноводной рекою, можно и не мечтать об иной доле, но…

В январе явившийся на борт майор Уинслоу напомнил Хандингтону, кому он обязан своим благополучием, и его долг отплатить сторицей, послужив интересам британской короны. От службы шкипер благоразумно не отказался, ибо прекрасно понимал, чего это ему будет стоить. Тут не только доходное место потерять можно, но и голову.

Однако задание, которое Джеймс получил, немного озадачило старого морского волка — в последней декаде июня ему необходимо быть в далеких северных водах, у большого острова Кадьяк, с которого начинается длинная, на многие сотни миль, гряда Алеутских островов.

Шкипер растерялся — он не предполагал, что придется плыть так далеко. Однако офицер его успокоил, сказав, что тот получит карту и опытного лоцмана, который уже побывал в тамошних водах. Кроме того, в Курильской гряде есть остров, где в уютной бухте можно отстояться — тайная база, созданная в русских водах.

— Мы сюда пришли, Робертсон, — с победной улыбкой шкипер повернулся к своему помощнику, — и русские нас не ждут! Этот городок под завязку набит золотом!

— Да?! — искренне изумился Хенрик. — На Карибах я видывал города намного богаче!

— Все познается в сравнении, Робертсон, — произнес Джеймс и ухмыльнулся. — Московиты варвары, они не знают цену настоящему богатству! Этот край полон не только золотом, но и ценными шкурками, и наш долг послужить интересам Британии, освободив потомков татаровей от незаслуженного ими добра!

Злой хохот дружным валом прошелся по палубе, английские матросы предвкушали победу, тщательно нацеливая орудия на единственного действительно опасного врага — военный бриг, что стоял у причала, не торопясь выйти в бухту на бой.

— Не морская нация эти московиты. Любой моряк прекрасно знает азбучную истину, что неподвижный корабль обречен на заклание. Тем более когда трое на одного!

В этой экспедиции к Хандингтону присоединились еще два шкипера со своими кораблями — любой британский купец всегда может стать корсаром, получив каперское свидетельство, имея на борту достаточно пушек и обученных матросов, часть которых уже хлебнула вольной жизни «джентльменов удачи».

Так что в успехе похода никто не испытывал сомнений, тем более с ними пошли в поход два фрегата Ройял Нэви, которые позавчера отделились и ушли к русской крепости в глубине залива, построенной — о улыбка веселого Роджера — из бревен.

Действительно дикие варвары эти московиты, хоть и считающие себя европейцами!

Гостилицы