Переход

С улицы послышалось гиканье и свист вперемешку с конским топотом. На площадь выскочили конники. Их шашки сверкали на солнце, описывая круги. Бандиты бросились к окнам. Выбив стекла, они открыли огонь из автоматов и обрезов. Несколько всадников, вскинув руки, слетели с седел, другие, прикрываясь корпусом лошадей, продолжали нестись вперед. В метрах тридцати до школы пали ещё несколько всадников. Их тела лошади протащили с десяток метров прежде, чем ноги освободились из стремени. Огонь бандитов стал настолько плотный, что атакующие, разделившись на две колоны, повернули и поспешили убраться назад.

— Что, суки, получили, — орал Терминатор, стреляя в след всадникам.

— Заглохни, — остудил жар молодого бандита главарь, стуча по карманам в поисках сигарет. — Патронов и так мало.

— Лихо мы их, да? — бравируя перед другими, выкрикнул молодой бандит. Его кровь играла, ему хотелось ещё кого-нибудь пристрелить.

— Бугор, — подал голос Глыба, — там, это ещё одна бабца есть. Может я, это, её тоже того, а?

— Тебе, что не хватило?

Не-а.

— Вот маньяк, и с кем я только связался, — горестно вздохнул главарь.

— Да пусть потешится напоследок, — ковыряясь в зубах, меланхолично произнес Дитрих, — зачем добру пропадать.

— А, — махнул рукой Толян, — делайте, что хотите. Бабу хоть не убивайте на этот раз.

Довольная морда громилы сразу скисла после последних слов главаря.

— Зачем ей после этого жить? — усмехнулся Дитрих. Он встал с пола, отряхнул брюки:

— Пошли, ненасытный, только я первый. Что-то мне тоже приспичило.

— Смотрите, недолго, — вслед им крикнул Толян, — сейчас селяне очухаются и снова полезут.

— Не боись, мы её возле окна разложим, — послышалось из коридора.

Григорий лежал в пяти метрах от забора школы. Неприятно жгло на содранных коленях и локте. Изображая убитого, казак в полглаза наблюдал за школой и за Василием Кудрявым, который весьма убедительно прикидывался мертвецом. Вновь раздалось гиканье, и на площадь выскочила сотня. На сей раз, они вели себя осторожнее, давая понять противнику, что нанесенный урон для них болезнен. В разбитых окнах школы показались головы бандитов, после чего раздались выстрелы. Наверное, захватчики берегли патроны, так как огонь был не столь интенсивен. Первые выстрелы пропали впустую, и только когда казаки преодолели больше половины площади, бандиты ударили со всех стволов.

Григорий заметил, как через забор с другой стороны школы перескочили быстрые тени и скрылись в кустарнике, росший вдоль заднего забора. Между тем стрельба усиливалась вместе с приближением топота копыт. Случайные пули впивались в землю, подымая фонтанчики пыли, мерзко свистя рядом. Григорий почувствовал, как дрожит земля, спустя мгновение через него перелетела большая тень, затем раздалось ржание, и глухой удар упавшего тела. Лошадь, потеряв всадника, унеслась прочь. Когда пыль осела, он увидел, как в невдалеке лежит Прохор Семеняка. Стрельба стихла. Григорий услышал стон.

— Прохор, — позвал Григорий, — Прохор.

— Ну, чего.

— Ты как? -

— Бок задело, — сквозь зубы ответил Прохор.

Внутри школы раздался выстрел. Казавшиеся мертвыми казаки вскочили и во весь опор бросились к школе. Бандиты, не ожидавшие такого поворота, открыли стрельбу только тогда, когда казаки были у стен школы.

Петр сидел в кустах, рассматривая школу, немного нервничал. Время для атаки неумолимо приближалось.

— Командир, — прошептал подползший Захар Совин, — на втором этаже два окна открыто и одно на первом.

— Добре, хлопцы, делаем так. Ты, Захар, берешь Михалыча, за вами левое окно. Тихон и Шурка — со мной к правому. Захар, — Петр посмотрел на лежащего рядом пластуна, — закинем парней, а сами залезем на первый этаж, — объявил план атаки командир пластунов. — Все готовы?

Казаки кивнули головой. Через минуту началась стрельба, которая должна была отвлечь бандитов от сада. Пластуны короткими перебежками добрались до здания школы.