Перехваченные письма

Милая моя, дорогая моя Вера, ты не можешь представить себе, как мне было отрадно получить твое последнее письмо вчера, благодарю тебя за все, за все и думать не хочу, что не вернутся для нас еще хорошие дни, лишь бы ты справилась со всеми трудностями, которые приходится переживать теперь, и не слишком затянулось это ужасное для нас время. О себе должен сказать, что я совсем не в таком состоянии нервном, как в тот раз. Если бы я был уверен, что с вами ничего не случится и что тебе не так ужасно трудно справляться со всем одной, то было бы просто хорошо. Это тем более так, что не жду ничего хорошего от свободы: уехать, по-видимому, нельзя, оставаться здесь — ежеминутный риск попасть в худшие условия.

Относительно Николая я, разумеется, как ты и знаешь, ни минуты не думал бы, что надо отказаться от возможности освобождения только потому, что нельзя нас освободить обоих. Но не могу не разделить и его взглядов, которые он подробно тебе описывает. Оставаться ему здесь — это также постоянная угроза или быть вновь арестованным и попасть в гораздо худшие условия, или быть вынужденным идти на дело, противное его убеждениям (его могут заставить поступить в Красную Армию).

Другое дело, удрать, что он мог бы осуществить, конечно, гораздо легче, чем я. Но, не говоря о риске, которым такая попытка угрожает, он никогда не пойдет на это без полной уверенности, что остающимся не придется отвечать за его исчезновение. А кто и что может дать ему эту уверенность?

* * *