Перехват

Когда волки образуют боевой порядок, впереди всегда идет вожак. Именно он первым бросается в атаку, и только после этого вовлекаются остальные. Поскольку волки считают, что первый удар должен быть самым сильным и дезориентирующим, вождь обычно выступает в роли «танка» с тяжелым вооружением и мощной броней. Такая тактика, разумеется, не подходит для диверсионных отрядов, но, когда дело касается штурмовиков, которыми обычно и являются волки, она вполне оправданна.

Когда же в бой идет моя команда, я не особо рассчитываю на собственную ударную силу. Для поливания огнем и разрыва строя противника у меня есть Лакшми и Касиус. У них для этого имеется достаточный инструментарий, которым они охотно пользуются и на «отлично» справляются с поставленной задачей. Но при этом отряд все равно возглавляю я. Только моя задача состоит не в том, чтобы первой бросаться в бой, а в том, чтобы разведывать обстановку. Мне положено быть тихой и незаметной и заранее узнавать обо всех препятствиях на пути. Частично обращенные уши и нос этому очень способствуют.

Следом идет остальная часть группы: Эйва, чья задача не столько сражаться, сколько контролировать сеть. А вместе с ней и электронные замки на дверях, и камеры слежения, и автоматизированную систему вооружения, если таковая имеется. Вместе с Эйвой крадется До Фан Джун. Причем так талантливо маскируясь по дороге, что иногда мы сами теряем его из поля зрения. Его основной задачей является работа с тем, что может взорваться, он убирает это с нашего пути и, наоборот, обеспечивает отход с помощью маленьких, но неприятных «сюрпризов», оставленных за нашими спинами. Как раз эту парочку и прикрывают «танки». Да и меня тоже: если дело приобретает совсем печальный оборот, мы все группируемся под их защитой.

В том числе Ревус, который обычно контролирует тыл. В его обязанности входит не дать зажать нас в кольцо. А еще — обеспечить посильную помощь и поддержку Вейлинг с ее медицинской «коробочкой». И хотя змеелюд очень осторожно относился к нашим врагам, пытаясь причинить им минимум ущерба, еще ни разу он не позволил им подобраться к нам со спины. К тому же это единственный член нашей команды, который способен нивелировать режим «все пропало!», который так любит включать водяница. Он также удерживает ее от попыток броситься ко мне в самом разгаре операции и забросать «умными» советами, которые обычно не несут абсолютно никакой ценности, зато способны довести меня до состояния, когда я начинаю всерьез размышлять о том, чтобы попросить змеелюда усыпить ее до самого возвращения на базу. Наверное, именно поэтому водяницы, которых так много среди медиков МАРАП, редко участвуют в боевых вылазках. Уж очень эмоционально они реагируют на трудности.

Что же касается Киры, то она дистанционный боец. Снайпер, прикрывающий нас с какой-нибудь удобной возвышенности. Девочка уже не раз просила меня дать ей шанс показать себя в ближнем бою, но я не хочу ею рисковать. Не потому, что не считаю готовой, просто вижу потенциал, который может быть растрачен впустую. Кира способна на великие поступки. Ее умения заставляют меня одновременно ужасаться и восхищаться. Именно в них ее сила и величайшая ценность.

«Жаль, что она сама этого еще не понимает», — подумала я, осторожно ступая вниз по щербатым каменным ступеням. Старые лампы издавали противный гул и мигали, периодически лишая нас и без того скудного голубоватого освещения: убогой имитации дневного света полуторавековой давности. Сырые стены были покрыты плесенью и россыпью крошечных грибов. Притрагиваться к ним не рекомендовалось не только с эстетической, но и с гигиенической точки зрения. В нос бил смешанный запах крфритов, мокрой земли, немытого человеческого тела, гнили и еще чего-то отвратительного, что я пыталась не раскладывать на составляющие.

Но даже мерзкое крфритское амбре, способное напрочь отшибить обоняние у человека или свести с ума волка, не раздражало так, как присутствие за спиной Танта. Ну не привыкла я ходить в разведку с тем, кому не могу доверять. Это очень отвлекало: я должна была сосредоточиться на том, что впереди, а не постоянно оглядываться через плечо. И пускай усилием воли я сдерживала эти порывы, но вытянутое волчье ухо нет-нет да и поворачивалось в его сторону. За время спуска, который казался бесконечным (судя по предоставленным Эйвой планам, бункер уходил под землю метров на пятьсот), мне это чертовски надоело. И я бы уже сто раз пропустила его вперед, если бы не это дурацкое волчье правило о том, что именно лидер должен возглавлять стаю.

«И будь я проклята, если дам ему шанс усомниться в том, кто здесь вожак!» — гневно подумала, первой ставя ногу на нижнюю площадку: бетонную и неровную, как все вокруг. Здесь ламп не имелось совсем, но волчьему глазу это не было помехой.

Я остановилась у местами проржавевшей металлической двери и прижалась спиной к стене.

— Ты готов? — покосилась на Танта и, к собственному изумлению, заметила своеобразный блик на его лице. — Модифицированный глаз?!