Перехват

Какое-то время парень просидел без движения, пустым взглядом вперившись в замершего друга. На душе было гадко, а в голове – пусто. Наверное, вот так – страшнее всего. Только что был человек…

Человек? Егор поймал себя на мысли, что думает о Пантелее не как о пусть и разумном, но всё же представителе другого биологического вида, а как о человеке. Таком же, как и он сам.

А что? Чем рысь хуже человека? Уж получше некоторых!

Был… Егор отвёл взгляд. Никому не пожелал бы такой участи. И родные… Смерть близкого человека – это больно. А вот такое… Когда любимый человек вроде не мёртв, но и не жив, и сколько такое состояние будет продолжаться – непонятно. Это во сто крат тяжелее.

Родные… молодой пилот вспомнил свой визит к вдове Шелехова. Тогда основную тяжесть общения взял на себя барон. А теперь… Теперь, если что, объясняться придётся лично. Смотреть в глаза Василисе… Егор мотнул головой.

И ведь в случившемся виноват именно он! Если бы не принял решение атаковать невидимые для всех остальных цели, если бы проследовал по маршруту, отложив объяснения до прибытия на базу, оба сейчас были бы живы и здоровы и никто бы не мог их ни в чём упрекнуть. Всё по уставу.

Да, Егор понимал, что всё сделал правильно, что две жизни, две судьбы – более чем достойный размен за уничтожение куда как большего количества врагов, а главное – срыв их планов.

Он всё же надеялся, что в ходе боя командование убедилось в реальности угрозы и успело что-то предпринять, чтобы её устранить. Пусть и не полностью, судя по расплывающемуся над горизонтом ядерному грибу.

Нет, всё было сделано верно. И если бы вдруг он вернулся во времени и снова встал перед выбором, то снова бы принял то же самое решение. Но всё равно – как же тяжело сознавать, что ты виновен в беде, приключившейся с другом…

Так! Егор ещё раз мотнул головой, словно пытаясь вытряхнуть из неё навалившиеся депрессивные мысли. Пантелей всё же жив, и надо что-то делать, чтобы его шансы на выздоровление увеличились. Спасатели в ближайшее время не придут, и вообще – непонятно, придут ли «не в ближайшее время».

Значит, какие в свете этого стоят задачи? Первая – самая главная, а может быть, и единственная – продержаться до прихода спасателей. Что для этого надо? Самую малость – еда, вода, кислород.

Кислород… Самое важное и необходимое сейчас, пожалуй. А вот с ним проблемы. В скафе Пантелея с регенерацией воздуха всё в порядке, а вот у самого Егора…

Аварийный картридж скоро закончится. Запасные утонули в луже вместе с ложементом катапульты. Теоретически можно попробовать нырнуть вслед за ней – скафандр на то и скафандр, чтобы обеспечить своему владельцу жизнь в любых условиях. Но парень сильно сомневался в возможности движения и навигации в этой густой непрозрачной массе. Плюс довольно велика вероятность, что и до ложемента, и до внутренностей спасательного бота, в которых тоже должны быть и картриджи, и ещё много чего полезного в данной ситуации, добраться будет невозможно.

Значит, ныряние откладывалось на крайний случай. А как скоро этот крайний случай наступит? Вот это для начала и надо было выяснить.

Кислорода, генерируемого аварийным картриджем, обычно хватало на срок где-то около трёх суток. Чуть больше, если провести это время в покое, и чуть меньше – при интенсивной физической нагрузке. К аварийному ложементу полагался комплект в десять картриджей. Своими запасами Белецкий теперь воспользоваться не мог. Если бы сразу подумал… Но кто ж знал… Эх!

Самобичевание, конечно, очень увлекательное занятие, но ужасно непродуктивное. Так что, рассудив, что обругать сам себя он ещё успеет, и не один раз, Егор занялся исследованием НЗ спасательного ложемента своего товарища. В нём тоже должен был находиться стандартный запас картриджей. Вот только находился ли? И были ли они неповреждёнными?

Честно говоря, молодой человек вскрывал отсек картриджей, затаив дыхание. Ведь если они повреждены… Трое суток – и всё. Даже меньше, учитывая, сколько сил и воздуха потрачено на извлечение Пантелея из-под завала. Есть же Бог на свете, должен же он хоть иногда помогать людям!.. Егор покосился на лежащего рядом Пантелея. И рысям.

Да! Бог любит пилотов! Все картриджи оказались неповреждёнными. Теперь появился шанс спастись самому. И спасти товарища.

Егор быстро проинспектировал НЗ. Там всё было строго по инструкции. Да у Пантелея и скаф-то особо не был повреждён. Возможно, даже дальняя связь работала бы… Если бы была там предусмотрена.

Секретность, блин! Можно было бы использовать скаф рыся как ретранслятор, а так…

Ладно, что дальше? Кислорода хватит примерно на месяц. По оптимистическим прогнозам, хватит, чтобы дождаться спасателей, где-то с троекратным запасом. Хотя… Последнее время Егор был склонен к пессимизму. Поэтому сейчас у него в голове упорно крутилась мысль, что спасатели вообще никогда не прилетят. Он её, конечно, старательно гнал прочь, но она возвращалась вновь и вновь. Так. Не паниковать… Дальше.

Вода – система регенерации работает, плюс аварийный запас. При нормальных условиях кислород кончится раньше.