Перехват

То, что Егор с Пантелеем могли не опасаться того, что к ним в гости напросится ктонибудь из попутчиков, вовсе не означало, что они весь полёт сиднем просидят в своих каютах. Судно, на котором они находились, отнюдь не являлось круизным лайнером. Транспорт был военным, пассажиров перевозил тоже военных, а какие военные без боевой и политической подготовки? Так что для всех без исключения были составлены графики занятий, а поскольку, даже если занятие не было групповым, то всё равно спортзал и помещение, в котором были установлены имитаторы истребителей, были пристыкованы к основному жилому модулю, молодому пилоту приходилось 'выходить в люди' практически ежедневно. В отличие от 'секретного рыся', ареал обитания которого ограничивался своей каютой и каютой Белецкого.

В первые дни полёта молодому человеку пришлось нелегко. Он, мягко говоря, не страдал от недостатка внимания окружающих, и в относительно спокойной обстановке мог побыть только по возвращению в свою каюту. 'Относительно', потому что там его встречал находящийся в плохом настроении рысь. Который, наоборот, страдал от отсутствия общества.

Однако постепенно интерес к человеку, первым в мире попавшему внутрь воздушного Замка, начал спадать. Тем более, что сам счастливчик вёл себя замкнуто и не особо шёл на контакт. Пребывание в штрафниках сильно изменило Белецкого. Раньше он если и не являлся душой общества, то по крайней мере был открытым и общительным. Сейчас же молодой офицер держался особняком и ни с кем из попутчиков на сближение не шёл.

Хотя, конечно, с некоторыми из них познакомился ближе, чем с остальными. Прежде всего это были пилоты, с которыми приходилось вместе заниматься на имитаторах 'Беркутов'. Ребята, в принципе, были неплохие, большинство уже с опытом полётов, и Егору было чему у них поучиться, например, при отработке групповых действий.

Почти для всех летящих на транспортнике конечная точка его маршрута уже знакомый молодому человеку по путешествию на 'Змеееже' Сварог, был пересадочным пунктом. И коллеги Белецкого сочувствовали молодому лейтенанту по поводу его дальнейшего места прохождения службы. Авианосец 'Адмирал Ковалёв' во флоте иначе, как 'старым корытом' не называли. По причине почтенного возраста участия в боевых рейдах он давно уже не принимал, и большую часть времени болтался на внешней орбите Сварога. Формально авианосец входил в систему обороны планеты, однако его истребители по сравнению с объединённой огневой мощью трёх орбитальных крепостей, составлявших основу этой системы, выглядели, мягко говоря, несерьёзно. Многие во Флоте считали, что дряхлого ветерана не списывают в утиль исключительно для того, чтобы иметь место, куда можно отправлять провинившихся или нерадивых офицеров. Так что назначение на этот корабль побывавшего в штрафниках лейтенанта вполне вписывалось в эту версию.

Второй группой людей, с которыми Егор общался больше, чем с остальными, были бойцы штурмовых подразделений. Как выяснилось, после школы штрафроты, только они могли составлять молодому офицеру достойную конкуренцию в рукопашном бою, а в плане фехтования Белецкий оказался и вовсе вне конкуренции. Раньше его бы это порадовало, но сейчас он только переживал, что без достойных соперников потеряет форму.

В полную силу здесь можно было бы потренироваться разве что с Вейтангуром, но тот пока не подавал признаков жизни заряжался. Егор надеялся, что меч зарядится быстрее, чем в прошлый раз. Всё же тогда пришлось начинать с состояния полной разрядки, а сейчас чтото в накопителе да осталось после схватки на борту 'Спрута'. С другой стороны, военный транспорт был быстрее 'Змееежа', и мог успеть прибыть к месту назначения до того, как меч зарядится. А будет на новом месте службы время для тренировок в фехтовании, молодой человек не знал. По идее, должно бы было быть, но в последнее время Белецкий стал пессимистом, и во всём предполагал худшие варианты.

График Егора на корабле несколько отличался от графика остальных пилотов. Вопервых, тренировки на имитаторах проходили в стандартном режиме только при отработке действий в группе и при боях 'один на один'. Всё остальное время Белецкий тренировался по программе, начатой ещё на Земле. Совместно с Пантелеем, в каюте которого была установлена 'приставка' к тренажёру.

Кроме того, напарники периодически выходили на внешнюю обшивку. Естественно, в строгом секрете от остальных.

Дело в том, что любой имперский корабль (как и корабль Союза) в ходе полёта занимался ещё и постановкой объёмов из миниразведзондов и зондовретрансляторов, которые должны были собирать и передавать информацию о перемещениях вражеских флотов.