Перехватчики

— Будь осторожнее.

Мы шли с капитаном по улице и любовались высаженными у домов цветами. Кобадзе то и дело наклонялся, чтобы понюхать какой-нибудь цветок, смотревший на нас из-за штакетника, прищелкивал языком.

— Хорошее начало положили товарищи женщины. Смотри, какая прелесть вокруг! — Он любил природу.

Около одного из домов, словно стая галчат, шумели пионеры с ведрами и лейками в руках. Они тоже, что называется, включились в движение за образцовое благоустройство и озеленение военных городков.

На доске объявлений у штаба, куда мы пришли с Кобадзе, висел огромный лист бумаги с планом городка. Его разбили на квадраты, которые соответствовали определенным территориям. В квадратах, раскрашенных в разные цвета, стояло по две фамилии, одна — кого-либо из офицеров, вторая — от женсовета. Эти люди отвечали за озеленение своих территорий.

Ожидая построения, офицеры, не выпуская из рук ломов и лопат, толпились около плана, разговаривали о том, каким должен быть городок через год, через два.

Один из отпускников, только что вернувшийся из дома, рассказывал, как он удивился, приехав в родной поселок:

— Было голое место, как в песне «Степь да степь кругом». Пения птиц никогда не слышали, а тут вдруг за один год — десять тысяч деревьев! И все изменилось. Даже соловьи завелись.

В розовом квадрате я увидел Люсину фамилию. Над ней стояла фамилия полкового врача. Он увидел меня и подошел.

— Вы тоже за елочками? — спросил я.

— Сразу же после построения. Моя юная спутница готова?

— Да. С вами едет еще Нонна Павловна. Она по своим музыкальным делам.

— Места хватит.

Пришли строем солдаты. Мы встали на правом фланге.

Потом появились командир полка и Семенихин. Оба в полотняных брюках и рубашках. Галстуки, как и у Кобадзе, прищелкнуты авторучками. Значит, тоже собрались поработать. Приняв рапорт от дежурного, командир поздоровался со всеми.

— Сегодняшний день войдет в историю части и гарнизона, — сказал он. — В это воскресенье все примут участие в озеленении нашего городка.

Молотков сказал, что приказом командующего объявлено о проведении конкурса на лучший военный городок.

— Надеюсь, мы тоже не останемся в стороне. Хорошо бы каждому воину, каждому жителю городка взять шефство над молодым деревцем.

Московский актив Добровольного общества содействия обратился к населению с лозунгом: «Превратим нашу любимую столицу в город-сад!» Мы далеко от Москвы. Но ее стремления нам близки и понятны. И мы можем сегодня поставить перед собой задачу: «Превратим военный городок в цветущий сад!»

Полковник попросил Семенихина ознакомить нас с генеральным планом озеленения и рассказать, кто чем должен заниматься.

На построении нашей эскадрилье было поручено обложить дерном откосы «Невского проспекта» и вырыть по сторонам ямки под яблони и груши.

За дерном поехали на пойму реки, где, несмотря на осеннюю пору, еще росла густая зеленая трава. Кобадзе, которому поручили возглавить на пойме работы, так организовал дело, что мы скоро были завалены дерном.

Чтобы трава лучше прижилась на новом месте, мы снимали на откосах верхний песчаный слой, а потом насыпали чернозему и уже после клали пластами дерн. Пласты могло смыть весенними водами, поэтому Мокрушин предложил прибить их колышками. За поделку колышков взялись Брякин и еще два солдата.

Одновременно с этим рыли и ямы под саженцы. Их привезли в полдень, и все набросились на машину — каждому хотелось посадить деревце.

— Осторожнее, поломаете корневую систему — и все погибло, — учил нас приглашенный матерью из колхоза агроном-садовод.

Плечом к плечу со взрослыми работали школьники. Оказывается, они взяли шефство над деревьями гарнизона и с первого же дня закрепили за каждым по нескольку деревьев.

Городок преображался на глазах. На только что посаженные деревья села стая воробьев. Это вызвало у всех неподдельный восторг.

— А в Китае воробьев уничтожают, — сказал Пахоров. — Вредная птица.

— Не вредней тебя, — ответил Лобанов. Он не любил этого угрюмого парня, который частенько портил всем настроение.

К вечеру мне удалось вырваться на участок, где работала Люся. Я не узнал площадки у санитарной части. Штакетник, окружавший дом, отодвинули в сторону, так что территория расширилась раза в три, и всюду были посажены зеленые сосны.

А на месте врытой в землю бочки для окурков, вокруг которой стояли лавочки (это место предназначалось для курения), посадили густую яблоньку.

— Между прочим, эта идея пришла вашей супруге, — сказал мне Александрович, окапывая яблоньку. — Теперь всюду в гарнизоне выкопаем эти вонючие бочки и посадим деревья. Совсем другая картина.

— А куда же девать окурки?

— Поставим красивые урны из гипса в виде птиц с раскрытыми клювами. Я видел такие урны в одном из санаториев.

Из-за елочек выбежала трехлетняя дочка Александровича, а за ней Люся. Голубой свитер облегал ее уже чуть-чуть начавшую полнеть фигуру. Он ей очень шел.