Перекличка мертвых

Его глаза вылезли из орбит, лицо перекосилось. Уронив пакет с молоком, Моз сунул руки в раскрытое окно машины и схватил инспектора за горло. Пытаясь одной рукой расцепить пальцы Моза, Ребус другой нажал на кнопку подъема стекла. Оно поползло вверх, поймав Моза в ловушку. Ребус выбрался из машины через пассажирскую дверь. Он подошел к Мозу, который еще не до конца освободился. Когда Моз обернулся, Ребус ударил его коленом в пах, и тот рухнул на колени в расплывающуюся молочную лужу. Ударом кулака в челюсть Ребус опрокинул Моза на спину. Затем сел ему на грудь и схватил за ворот рубашки:

– Ты первым начал, Эрик, не я. Только шевельнись, и тебе конец. Кстати, твоя подружка сказала, что ты с радостью нас сдавал, даже узнав, что ею руководит не чистое любопытство. Это поднимало тебя в собственных глазах, да? Вот как раз по этой причине большинство стукачей и начинает стучать.

Моз не вырывался, а только слабо подергивался, но эти движения совсем не походили на сопротивление. Он всхлипывал, как ребенок, потерявший любимую игрушку. Ребус поднялся и стряхнул пыль с одежды.

– Вставай, – приказал он, но Моз не пошевелился, и Ребусу пришлось поднимать его силой. – Посмотри на меня, Эрик, – сказал он и, вынув из кармана носовой платок, подал Мозу. – На, вытрись.

Моз повиновался.

– Теперь слушай, – снова приказал Ребус. – Мы договорились с ней следующим образом: если она уходит от тебя, мы делаем вид, будто ничего не произошло. А это значит, что я ничего не сообщаю руководству и ты продолжаешь работать на прежнем месте. – Ребус, склонив голову набок, посмотрел в лицо Моза; когда их взгляды встретились, он спросил: – Ты понял?

– Компьютерщики сейчас востребованны.

– Не сомневаюсь, как не сомневаюсь и в том, что в любой фирме просто спят и видят как бы принять на работу сотрудника, у которого нет секретов от стриптизерши…

– Я любил ее, Ребус.

– Возможно, но она-то играла тобой, как Клэптон [26] на своей шестиструнной… Чему ты улыбаешься?

– Меня ведь назвали как раз в честь него… отец был его поклонником.

– Неужели?

Моз поднял голову и посмотрел на небо, его дыхание стало ровнее.

– Мне и вправду казалось, что она…

– Кафферти использовал тебя – и точка. Но есть еще кое-что… – Ребус поймал взгляд Моза. – Не вздумай даже приближаться к ней, не вздумай идти в «Гнездышко» и умолять ее вернуться.

– Вы же видели ее у меня дома, Ребус… Мне казалось, я нравился ей хоть немного.

– Считай, что так, если это тебя утешает… только не вздумай идти и выяснять отношения. Если я только узнаю, что ты пытаешься с ней встретиться, придется тут же поставить в известность Корбина.

Моз что-то промямлил; что именно, Ребус не разобрал и попросил повторить. Моз буквально сверлил его взглядом:

– Наши отношения начались не по инициативе Кафферти.

– Что бы ты ни думал, Эрик, но инициатива была именно его… можешь поверить.

Несколько секунд Моз молчал, вперив взгляд в молочную лужу на тротуаре.

– Мне надо купить молока.

– Лучше сперва приведи себя в порядок. Я уезжаю из города. Сегодня поразмышляй над тем, что произошло. Если я позвоню тебе завтра, сможешь сказать мне, что ты решил?

Моз медленно кивнул и протянул Ребусу его носовой платок.

– Оставь у себя, – сказал Ребус. – У тебя есть друг, с которым ты мог бы поговорить?

– Только в Интернете, – ответил Моз.

– Ну хотя бы так. – Ребус потрепал его по плечу. – Как ты себя чувствуешь? Мне надо ехать.

– Не волнуйтесь, я справлюсь.

– Ну и молодец. – Ребус глубоко вздохнул. – Эрик, я не собираюсь извиняться за то, что сделал… но мне очень жаль, что я причинил тебе боль.

Моз снова кивнул:

– Да, я должен…

Но Ребус, мотнув головой, заставил его замолчать.

– Все, – объявил он, – что было, то было. Соберись с мыслями и двигайся вперед по жизни.

– Слезами горю не поможешь? – пошутил Моз с вымученной улыбкой.

– У меня уже целых десять минут язык чешется это сказать, да не решаюсь, – признался Ребус. – А сейчас иди и сунь голову под душ, смой с себя всю эту хрень.

– Навряд ли это будет легко, – негромко произнес Моз.

Ребус кивнул:

– Все равно… надо же с чего-то начинать.

Шивон лежала в ванне уже добрых сорок минут. Обычно по утрам у нее хватало времени лишь принять душ, но сегодня она решила себя побаловать. Она вылила в ванну треть флакона пены, поставила рядом стакан свежевыжатого апельсинового сока, настроила радиоприемник на музыкальный канал Би-би-си, отключила мобильный. Билет на фестиваль лежал на диване в гостиной рядом с наспех составленным списком вещей, которые она решила взять с собой: бутылка воды, бутерброды, свитер с капюшоном, лосьон для загара (кто знает, какая будет погода). Накануне вечером она была готова позвонить Бобби Грейгу и отдать билет ему. А с какой стати? Если бы она не пошла, то весь день провалялась бы на диване у телевизора. С утра пораньше позвонила Эллен Уайли и рассказала о разговоре с Ребусом.

– Он просит прощения, – сказала Эллен.

– За что?

– За все.

– Как мило с его стороны сказать об этом тебе, а не мне.

– Это моя вина, – призналась Эллен. – Я посоветовала не тревожить тебя хотя бы день или два.