Перекличка мертвых

Прощаясь с барменшей, Ребус сказал, что обязательно заглянет еще, если не в эту поездку, так как-нибудь в другой раз. И это были не пустые слова: прикатил он сюда из-за Тревора Геста, а вернется ради «Бараньей головы». Выйдя на улицу, он вдруг вспомнил, что не спросил про Дункана Баркли. Миновав два магазинчика, он остановился у газетного киоска и показал фото Тревора Геста продавцу. Тот отрицательно покачал головой, добавив, что живет в этом городе всю жизнь. Тогда Ребус спросил про Дункана Баркли. И вот тут продавец закивал:

– Уехал уж несколько лет назад. Много молодых уезжает.

– Не знаете куда?

Продавец помотал головой. Ребус поблагодарил его и пошел дальше. В нескольких шагах от газетного киоска располагался гастроном, здесь Ребус тоже не узнал ничего – молоденькая продавщица, которая работала только по субботам, предложила ему заглянуть в понедельник утром. То же повторилось и в других заведениях, расположенных на этой стороне улицы, лавке антиквара, парикмахерской, чайной, «Оксфаме»… Лишь еще один человек знал Дункана Баркли.

– Вижу его иногда.

– Выходит, он живет неподалеку? – спросил Ребус.

– В Келсо, так мне кажется…

Еще один городишко. Остановившись на минуту под полуденным солнцем, Ребус вдруг задался вопросом: почему кровь так быстро бежит по его жилам? И сам ответил: у него есть работа. Обычная, кропотливая полицейская работа – но для него она все равно что праздник. Тут он заметил, что стоит возле паба, но паб, как ему показалось, выглядел совсем негостеприимно.

Это заведение можно было назвать пабом с куда большим основанием, нежели «Баранью голову». Пол, застеленный выцветшим красным линолеумом и сплошь покрытый ожогами от непотушенных окурков. Потертая доска для дартса, в которую целились два изрядно нагрузившихся алкоголем игрока. Троица пенсионеров в кепках, сидящая за угловым столиком и стучащая костяшками домино. И все это в густых клубах сигаретного дыма. Экран телевизора словно исходил кровью; и даже стоя здесь, в нескольких шагах от входной двери, Ребус был готов держать пари, что вода давно уже не поступает в сливной бачок в туалете. Он чувствовал отвращение к этому месту, хотя понимал, что местечко такого рода как нельзя лучше подходит для таких клиентов, как Гест. Проблема была в том, что его расспросы вряд ли будут здесь встречены доброжелательными улыбками. Бармен с носом, похожим на помятый помидор, и типичным лицом пьяницы, покрытым рубцами и шрамами, о причинах появления которых можно было без труда догадаться, был словно создан для того, чтобы заправлять здесь. Ребус знал, что и на его собственном лице можно найти следы боевых подвигов. Скроив зверскую мину, он подошел к стойке.

– Пинту крепкого. – Заказать полпинты в таком заведении было бы противоестественно. – Дункан на днях не заглядывал? – спросил он бармена, доставая из кармана сигареты.

– Кто?

– Дункан Баркли.

– Никогда про такого не слышал. А он во что-то вляпался?

– Да нет. – Поняв, что его раскусили, он добавил: – Я инспектор уголовной полиции.

– Неужели?

– И мне надо задать Дункану пару вопросов.

– Он здесь больше не живет.

– Перебрался в Келсо, так?

Бармен пожал плечами.

– А к кому из этих пьяниц он захаживает? Бармен старательно отводил взгляд в сторону.

– Смотри на меня, – приказал Ребус, – и отвечай, раз уж я вынужден копаться в этом дерьме. Делай что тебе говорят!

Ножки стульев громко скрипнули по полу – три долгожителя поднялись на ноги. Ребус повернул голову в их сторону.

– Играете? – спросил он с улыбкой. – А я вот, между прочим, расследую три убийства. – Улыбка сошла с его лица, и он поднял руку с тремя растопыренными пальцами. – Если не хотите, чтобы я и вас прощупал, сядьте. – Он замолчал, дожидаясь, пока они снова усядутся на стулья. – Умные ребята, – похвалил он их и, обернувшись к бармену, спросил: – Так где в Келсо я могу его найти?

– Вам бы спросить Дебби, – пробормотал бармен. – У них отношения.

– А где найти Дебби?

– По субботам она работает в бакалейной лавочке.

Ребус, сделав довольное лицо, достал из кармана фотографию Тревора Геста.

– Как я слышал,- сказал бармен, глядя на фото, – он уже давно отвалил отсюда обратно на юг.

– Это был ложный слух – он двинул в Эдинбург. Помнишь, как его звали?

– Он просил называть его Умный Тревор, а почему, не знаю.

Наверное, по песне Иэна Дьюри, подумал Ребус и спросил:

– Он заходил сюда?

– Недолго – я запретил ему здесь появляться, уж больно драчлив был.

– Но жил-то он в городе?

Бармен покачал головой.

– Мне кажется, он жил в Келсо, – ответил он и закивал более уверенно. – Точно, в Келсо.

Выходит, копам в Ньюкасле Гест врал. У Ребуса появились нехорошие предчувствия. Он вышел из паба, не расплатившись и посчитав, что именно так следует поступить.