Перекрестки судьбы

– Да я сразу понял, что ты конкретный пацан, а не фраер там какой-нибудь, но это ж Вал! Он же, знаешь… Он просто огромный. – Шустрый развел свои худые кегли, будто попытался обхватить баобаб. – У него руки, как у меня ноги, а двигается он на ринге, как ветер. – Шустрый даже запрыгал на месте в слабом подобии боксерского степа и махнул пару раз руками, как в бою с невидимым противником.

Судя по демонстрации Шустрого, Вал был не таким уж и большим, очень костлявым и нескоординированным в движениях – в общем, не так страшен черт, как его малюют. Но Кузнец почему-то был склонен предполагать, что Шустрый, скорее всего, по своей душевной доброте, преуменьшал проблемы.

– Ну, и что говорят букмекеры? – И видя, что Шустрый лупает гляделками, уточнил: – Ставки какие?

– А-а-а. Один к десяти, сам понимаешь, не в твою пользу. Я, вон, тоже чирик на Вала поставил. Хоть одну маслинку, но заработаю на тебе.

– Знатно, – хмыкнул Кузнец, включая в голове калькулятор. Получалось, что если он при данном раскладе поставит оставшиеся патроны на кон, то при выигрыше получится еще… больше тысячи. «А при проигрыше я останусь на нуле. Останусь ли?.. В глобальном смысле этого слова. Скорее всего, нет, поэтому и думать о проигрыше не стоит».

– Шустрый, а хочешь действительно подзаработать?

– А как?

– Будешь моим секундантом. Плевое дело: водички подать, полотенчиком помахать во время перерыва. Плачу двадцать пять патронов.

Маленькие глазки пацанчика загорелись жаждой наживы, нос еще больше вытянулся, а оттопыренные уши повернулись, как локаторы, и покраснели от возбуждения.

– Сто!

– Не, это ты загнул, максимум пятьдесят.

– Заметано.

– Хорошо. Отдам, когда выиграю.

На хитром лице Шустрого отразилось разочарование.

– Не, так не пойдет, а если проиграешь?

– А проиграю, возьмешь мой пистолет и сумку, они примерно столько стоить и будут, так что в любом случае ты в наваре. Ладно, ты тут размышляй, а мне еще надо в общак за вызов заплатить. Если надумаешь, завтра будь возле ринга.

Оставив Шустрого думать, Кузнец пошел по отделанному мрамором залу. Его всегда поражала эта станция, даже в те времена, когда через нее ходили поезда. Дело в том, что здесь они ходили в одном направлении, то есть линии перекрещивались, и чтобы перейти на другую ветку, достаточно было пересечь платформу. Наверное, эта особенность, отличная от всего метро, и дала толчок столь вычурному развитию цивилизации на станции. Все здесь было изначально не так, как у людей… не по-русски… одно слово – Китай-город.

Обнаружив дверь, ведущую в служебное помещение, с намазанной на ней черной краской надписью «ОБЩАК», он решительно вошел и уперся лбом в ствол пистолета, который держала здоровенная волосатая рука. Скосив глаза, Кузнец попытался обойти взглядом это препятствие. Расфокусированное зрение не дало много информации: что-то большое, в модной в нынешнем сезоне куртке из поросячьей кожи. Кузнец решил сразу перейти на язык денег. Достал мешочек и потряс им перед обладателем волосатой руки и пистолета. Действие это произвело прямо волшебный эффект. Пистолет и рука исчезли, и появилось широкое небритое лицо.

– Кузнец? Принес? Король меня предупреждал. Оставляй.

Кузнеца поразили не столько внешний вид, сколько немногословность местного бухгалтера, вернее смотрящего за общаком. Боксер выложил двести патронов, дождался накарябанной на клочке бумаги расписки и с удовольствием вышел из помещения. «Что-то я стал уставать от местных нравов».

Осталась еще одна мелочь. Вложить остатки денег. Букмекеров найти оказалось проще всего. Вернувшись на станцию, Кузнец пошел в ту сторону, где было больше всего народу. Молодой человек с тоненькими усиками «а-ля мачо» бойко принимал ставки и ссыпал патроны в ведро под ногами. Рядом стояли два громилы и развлекались тем, что отпихивали особо рьяных соискателей от столика. Пробившись к пареньку, Кузнец, пытаясь переорать гвалт, гаркнул:

– На Кузнеца!

Установилась тишина, будто только что кто-то умер.

– На кого? – Усатенький решил переспросить, потому что поверить с первого раза не смог.

– На Кузнеца, – произнес боксер спокойно и высыпал на столик оставшиеся у него сто двенадцать патронов.

Паренек посмотрел на него как на умалишенного, но деньги взял. Пересчитал и привычным движением сгреб все в ведро, а соискателю выигрыша вручил бумажку, на которой значилось «КУЗНЕЦ 112».

Вот и все. Рубикон перейден, мосты сожжены. Один плюс – таскать две бумажки было гораздо легче, чем мешок с патронами.

***