Перекрестки сумерек

Естественно, Мериса не стала озвучивать свое очевидное опасение: Джахар способен стать сильнее, чем она. Произнести вслух подобную вещь невозможно по многим причинам. Хотя сама Мериса несколько свыклась с тем, что происходит ранее казавшееся невозможным — большинство Сестер упадут в обморок от самой идеи связать узами мужчину, умеющего направлять — говорить без обиняков ей не удобно. Кадсуане не постеснялась бы высказаться прямо, но заставила свой голос звучать бесстрастно. Свет, как же она ненавидела быть вежливой. Во всяком случае, ненавидела необходимость в этом.

«Он выглядит довольным, Мериса». — Стражи Мерисы всегда выглядели довольными. Она с ними хорошо обращалась.

«Он бесится из-за…», — женщина коснулась своего виска, словно указывая пальцем на вихрь ощущений, различаемых ею через узы. Она на самом деле расстроена! — «Он не злится. Просто разочарован». — Дотянувшись до зеленого кожаного мешочка на поясе, она извлекла из него небольшой покрытый эмалью значок: причудливое красно-золотое существо, похожее на змея, с когтистыми лапами и гривой льва. — «Я не знаю, где молодой ал’Тор взял его, но он вручил это Джахару. По-видимому, для Аша’манов, такой акт сродни достижению шали. Я, конечно, его отобрала. Джахар, он — все еще на стадии, когда должен учиться принимать от посторонних только то, о чем я говорю, что он может его принять. Но он так переживает из-за этой вещи … Мне нужно вернуть ему значок? В некотором смысле, тогда он получит его уже из моих рук».

Брови Кадсуане начали подниматься вверх прежде, чем она смогла взять над собой контроль. Мериса просит совета об одном из своих Стражей? Конечно, Кадсуане сама намекала при каждом удобном случае, что знает о мужчинах все, но такая степень доверительности казалась… Невозможной? Ха!» — Я уверена — какое бы решение ты не приняла, оно будет правильным».

Бросив последний взгляд на Найнив, она покинула Мерису, продолжавшую поглаживать большим пальцем эмаль значка и хмуро поглядывать вниз, на внутренний двор. Лан только что снова победил Джахара, но молодой человек изготовился к бою, требуя еще одной схватки. Независимо от того, что решит Мериса, Кадсуане уже узнала одну вещь, которая не пришлась ей по вкусу. Границы в иерархии взаимоотношений между Айз Седай и их Стражами пролегали четко — Айз Седай командовали, а Стражи повиновались. Но если из-за раскрашенного значка в замешательство приходила Мериса… которая, твердой рукой управлявшая своими Стражами, и от которой менее всего приходилось ожидать чего-то подобного — тогда необходимо установить новые границы, по крайней мере, для Стражей, умеющих направлять. Казалось маловероятным, что связывать Аша’манов узами перестанут. Белдейн служила тому доказательством. Люди никогда по-настоящему не меняются, а вот мир — да, и с пугающим постоянством. Ты просто должна жить с этим или, по крайней мере, жить, не смотря на это. Иногда, если повезет, сможешь повлиять на перемены. Но даже если что-то удастся остановить, придет в движение другое.

Как она и предвидела, дверь в комнату юного ал’Тора не оставалась без присмотра. Естественно — Аливия была на своем посту. Сложив руки на коленях, она сидела на скамье с одной стороны от двери. Светловолосая шончанка сама себя назначила кем-то вроде телохранителя. Аливия поверила в мальчика с момента освобождения от ошейника дамани, но в ее поведении скрывалось нечто большее. С одной стороны, Мин она не нравилась, и это не было обычной ревностью. Аливия, казалось, едва догадывалась о том, чем мужчины и женщины занимаются друг с другом. Но какая-то связь между нею и мальчиком существовала. Связь, просвечивающая во взглядах, несущих: с ее стороны — решимость, а с его — надежду, как не трудно было в это поверить. До тех пор, пока Кадсуане не разобралась, что за всем этим стоит, она не собиралась ничего предпринимать, чтобы их разлучить. Острые голубые глаза Аливии посмотрели на Кадсуане с уважительным опасением, но врага в ней не увидели. С теми, кого Аливия считала врагами юного ал’Тора, разговор у нее короткий.

Вторая женщина, находившаяся на страже, во многом была одного поля ягода с шончанкой. И при этом нельзя было представить себе двух более разных людей. Не только по обличью, хотя карие глаза и гладкие, безвозрастные черты Элзы контрастировали с искусно подведенными уголками глаз и едва заметными седыми прядями Аливии. Элза вскочила на ноги сразу, едва только заметила Кадсуане, и, плотно завернувшись в шаль, загородила собою дверь. — «Он — не один», — произнесла она. От холода ее голоса слова словно покрылись инеем.

«Ты хочешь преградить мне путь?», — спросила Кадсуане также холодно. Теперь андорка должна отойти в сторону. Элза стояла во владении Единой Силой настолько ниже ее, что этого должно хватить, чтобы исключить все сомнения и промедления при исполнении приказа. Однако, как ни странно, Зеленая Сестра крепко расставила ноги, а ее пристальный взгляд стал наливаться гневом.