Перекрестки сумерек

Валда ждал. Продолжит ли старый дурак упрямиться снаружи перед всеми десятью выжившими Лордами-Капитанами, сидящими в седлах и готовыми ехать? Что сделано, то сделано. Что должно было быть сделано.

«Если это повергнет Белую Башню, » — сказал наконец Асунава, — «я могу быть доволен. Пока. Я прибуду на эту встречу.»

Валда тонко улыбнулся.

«Тогда и я доволен. Мы увидим падение ведьм вместе», — Конечно, он взглянул бы, как они упадут, — «я прошу Вас подготовить лошадь. У нас впереди долгая дорога в надвигающихся сумерках».

Встретят ли они их вместе с Асунавой, был уже другой вопрос.

Габрелле наслаждалась поездками по зимнему лесу с Логайном и Тувин. Он всегда позволяет Тувин и ей ехать в собственном темпе, оставаясь как бы наедине, пока они не отставали слишком далеко. Две Айз Седай редко разговаривали больше, чем было необходимо, даже когда они действительно были наедине. Они были далеки от дружбы. Фактически, Габрелле часто хотелось, чтобы Тувин попросила остаться, когда Логайн предложил эти прогулки. Было бы очень приятно быть по-настоящему наедине.

Удерживая уздечку в руке, одетой в зеленую перчатку, и придерживая другой подбитый лисой плащ, она позволила себе почувствовать холод, только чуточку, только чтобы взбодриться. Снег был неглубок, но утренний воздух был свеж. Темно-серые облака обещали, что скоро будет еще снегопад. Высоко наверху летела какая-то длиннокрылая птица. Возможно, орел. Птицы никогда не были ее коньком. Растения и полезные ископаемые всегда остаются на месте, пока вы их изучаете — так и создаются книги и рукописи — хотя могут крошиться под пальцами, если они достаточно старые. На такой высоте она могла различить только, что это птица, в любом случае, орел соответствует пейзажу. Их окружала лесистая местность, маленькие плотные чащи, пунктиром стоящие среди более широко расставленных деревьев. Большие дубы, высокие сосны и ели погубили большинство подлеска, хотя то здесь, то там выделялся густой коричневый цвет от вездесущей виноградной лозы, ждущей далекой весны, цепляясь за валун или серый выступ камня. Она старательно запомнила этот пейзаж в своем сознании, словно во время упражнения с холодом и пустотой.

Не видя вокруг никого, кроме ее двух компаньонов, она могла представить, что она находится где-нибудь вдали от Черной Башни. Это неприятное название слишком легко приходило на ум, чтобы теперь возражать. Теперь она столь же реальна как Белая Башня, и для любого, кто увидит большие каменные блоки бараков, в которых обучалось около сотни мужчин, и деревню, выросшую вокруг них, даже более чем реальна. Она жила в этой деревне уже почти в течение двух недель, но была еще часть Черной Башни, которую она все еще не видела. Ее земли, обнесенные фундаментом стены из черного камня, насчитывали мили. Однако, здесь в лесу, она могла о ней почти забыть.

Почти, если бы не пучок чувств и эмоций, суть Логайна Аблара, что навсегда находился где-то на краю ее сознания, постоянное чувство осторожности и готовых к рывку мускулов. Так мог бы чувствовать себя волк на охоте, или, возможно, лев. Голова мужчины постоянно поворачивалась из стороны в сторону. Даже здесь он следил за окружающим миром, словно ждал нападения.

У нее никогда не было Стража — для Коричневых они были бесполезной роскошью — обычный слуга мог сделать все, в чем она нуждалась — и не нужно чувствовать себя частью особых уз, бесполезных, что и говорить. Хуже чем просто бесполезные — эти узы требовали, чтобы она повиновалась, и она не могла им противостоять. Так что в действительности это были не узы Стража. Сестры не призывали своих Стражей к повиновению. Хорошо, пусть не очень часто. И сестры не связывали мужчин против их желания в течение многих столетий. Однако, это давало материал для изучения. Она анализировала свои ощущения. Время от времени, она могла почти читать его мысли. А иногда, это больше походило на движение ощупью сквозь шахту без фонаря. Она решила во что бы то ни стало попробовать научиться, даже если ее голову положат под топор палача. Что очень даже было реально. Он мог ее ощущать так же как она его.

Она всегда должна это помнить. Часть Аша'манов могли верить, что Айз Седай покорились своей участи, но только дурак мог подумать, что пятьдесят одна Сестра, которые были насильственно связаны узами, покоряться, а Логайн не был дураком. Кроме того, он знал, что их послали, чтобы уничтожить Черную Башню. И если он узнает, что они все еще пробуют найти способ уничтожить сотню мужчин, способных направлять… Свет, для таких беспомощных как они, всего один приказ мог бы не оставить от них никаких следов! И ничего не сделать, чтобы помешать Черной Башне. Она никак не могла понять, почему этот приказ не был дан из простой предосторожности. Они должны победить. Всего одна неудача, и мир обречен.