Перекрёстки времени

Ему не нужны эти овальные яйца - Румистэль бессмертен, потому что эльфы давно оставлили эту малопродуктивную магическую технологию продления своего века, сейчас они напрямую пользуются дарами Вселенной. А эти яйца, в изобилии валяющиеся вокруг, сдерживает лишь лёд - в этом их свойство. Камень их не держит - они постепенно прожигают его и погружаются в породу. Веками эти яйца дрейфуют сквозь твёрдые оболочки планеты, иногда вываливаясь из горных образований и продолжая свой путь по поверхности льда. Ледяные миры слишком холодны для них, поэтому эта компактная яйцевидная форма есть способ закукливания. Они были убийцами планеты, пожрав и уничтожив всё вокруг, эти обитатели огненных миров. И, погубив этот мир, они закуклились, чтобы ждать подходящего случая. Ибо это их особенность. Они - сквабары, порождения горячей преисподней.

Эти прекрасные опаловые яйца есть семена сквабаров, магических тварей адских миров, нижних измерений Вселенной. Если хранить их в холоде, они могут вечно пребывать в состоянии покоя. Если они почувствуют живое тепло, то очень скоро начнут раскрываться. Дивоярцы перерабатывают их в порошок, чтобы кормить машину Жизни - тем самым они лишают оболочки тёмное ядро, хранящее в сжатой форме информацию о сквабаре. В таком случае живое тело сквабара не восстанавливается.

Румистэлю не нужно собирать эти яйца, и он проходит мимо, ища то, за чем пришёл - зелёный огонёк кристалла. И вот в затемненном углу, под самой стеной, находит его - он светит оттуда, словно завёт его к себе. Вот так в прошлый раз нашли его дивоярцы. Он берёт в свои руки, защищённые от дикого холода планеты только прозрачной, чуть серебристой пеленой универсального поля, этот маленький зелёный огонёк.

Взгляд Румистэля падает на опаловые яйца. Так и будут они лежать тут ещё много столетий, пока не придёт момент, и не явятся за ними дивоярцы, но тогда уже будет всё иначе: они не найдут то, за чем безуспешно охотились много лет. Может, они уже не раз находили эти зелёные кристаллы, а потом он уходил в прошлое за своей добычей, ничего о том не зная, и тем самым переводил ветвь возможной истории в область нереализованных событий.

Потом явится сюда Лён, и что тогда будет? Он не найдёт кристалл, или вовсе не станет его искать? Вот это трудно для понимания Румистэля, потому что важная часть его знаний о сложном устройстве времени и связи его с пространством вероятностей для него закрыта. Он по-прежнему лишён части самого себя. И догадывается, что причиной тому расщепление на две личности - его самого и Лёна.

И тут ровный ход мыслей Румистэля прервался, и страшная догадка осенила его. Как очутились сквабары на Рауфнерене?! Ведь он помнил сквозь память, доставшуюся ему от Лёна, видение, которое видели глаза Гедрикса: вылупляющиеся из камня чудовища! Так происходит, когда чувствуют они приближение живого - они почуяли людей! Почему-то минуя самого Гедрикса, как будто он был заговорён от них, они выкарабкались из камня, где провели в ожидании сотни лет, и бросились вниз - к войску, которое привёл Стауххонкер! Вот откуда взялись сквабары на Рауфнерене! Лён сам принёс их яйца на этот остров! Попытка Румистэля исправить неудачу Лёна дала лишь частичный результат! Она нарушила непонятным путём логику событий и создала ложные предпосылки, а отсюда пошли те необъяснимые обычной логикой последствия, которые не мог понять Румистэль: сквабары на Рауфнерене! Надо срочно возвращаться и убрать с острова занесённые туда Лёном яйца!

Он выскочил на Селембрис на границе волшебной, вечно хранящей весну долины - обиталище Ниянали. Он поспешил в свой старый замок, чтобы обрадовать её вестью: у них есть кристалл, который может помочь исправить ошибку! Пока Румистэль не знал, как можно это сделать - память упорно скрывала от него нечто очень ценное - но, может, Нияналь знает?!

В весеннем саду его ждала неожиданность: плодовые деревья увядали, словно подчинились общему настроению природы, ведь на Селембрис стояла осень. Опадали листья, и ковёр потемневших сухих останков весны устилал поникшую траву. Падали яблоки и высыхали вишни, и цветы на ухоженных клумбах потеряли свою свежесть, поникли стеблями, опустив к земле увядшие головки.

Он поспешил к замку и увидел, что вечнозелёный плющ на его стенах скрутился в сухие, спутанные бороды, и нет белых занавесей на окнах, с плотно захлопнутыми ставнями. Отворив заскрипевшую дверь, он вошёл в опустевший холл и увидел лишь обветшалое тряпьё и мусор на полу. Пуста была опочивальня, и старые сухие лианы висели на поддерживающих крышу столбах. Занавеси оборвались и висели старыми серыми тряпками.

Он стоял посреди разрухи, растерянно озираясь, и тут услышал старческое шарканье за своей спиной. По разорённому замку бродила старая карлица.

- Где Нияналь?! - набросился на неё Румистэль.

- Она ушла! - испуганно ответила та.

От последней обитательницы замка он узнал, что Нияналь покинула весеннюю долину сразу после его ухода, вместе с ней ушёл и садовник Кречет.

- Куда она пошла?!