Перекрёстки времени

- Я не знаю тех путей, которыми она шла в поисках кристалла, но, очевидно, так и не нашла его. Ты все собрал их, Румистэль. все до единого, не оставив ей ни одного шанса спасти детей! Ты служил какой-то своей задаче, которой отдал всё время и все силы, а про неё забыл, оставив её скитаться среди жестокой человеческой толпы! Она умирала от мысли, что её дочь, её сердце, Вивиан-лиль, томится в лимбе, куда отправил её ты сам! ты убил Эйчвариану, Румистэль! Тебя она видела в чаше Откровений в заветном эльфийском саду! Ты своей рукой разбил Кристалл, и ты выпустил демонов наружу! Ты породил всю череду ошибок, которые вы исправляете и не можете найти причины! Ибо Гедрикс - это ты! Ты разорвался на несколько частей и расщепился во времени, отсюда все твое беспамятство! Ты забыл, какой жены ты муж, и вернулся к той, с которой давно расстался! Когда спустя многие века она сумела отыскать единственный кристалл, который ты не успел прибрать, сердце её уже сгорело от боли и страданий, иначе не могу объяснить её поступка! Она не отправилась в лимб спасать Эйчвариану, а вернула к жизни твоего друга - Еруслана! Она велела мне потом отнести кристалл обратно к Наганатчиме, чтобы ты мог забрать его и присоединить ко всей куче собранных осколков! И больше её не стало! Ибо тело она утратила, когда коснулась кристалла, а душа её исчезла неизвестно куда, ибо после этого кристалл оказался пуст. Но она сделал то, что обещала: вернула мне молодость. И вот я здесь, перед тобой, всё тот же Кречет! Лишь затем, чтобы сказать тебе, что делать с эликсиром. Выпей его, Румистэль, и ты обретёшь всю память, а вместе с тем ты вспомнишь твою жизнь с Лиландой. Ибо та, что сидела сейчас рядом с тобой, твоя нынешняя жена, с которой вместе ты пришёл на эту землю, чтобы навести на ней порядок.

Кречет замолчал, жадно глядя в лицо Лёна и ожидая ответа. Он много раз, наверно, произносил в уме эту речь, и теперь хотел увидеть хоть тень боли в глазах Румистэля. Ненависть терзала его, неутолимая и нескончамая, как весь его долгий век.

Что скажешь Кречету - не станет же Румистэль упрекать его за то, что тот, ослеплённый ненавистью, не исполнил главного, за чем посылала его Нияналь, и тем самым нарушил все её надежды. Пусть он не узнает никогда, какой ценой заплатила Нияналь за его обиду. Она велела вручить флакон Лёну и объяснить действие зельядо того как он совершит все свои фатальные ошибки. Тогда, когда ещё не совершил свой путь в весеннюю долину, к истокам самого себя, когда ещё не нашёл локал и не ввел туда народ Сильвандира. Когда ещё не собрал на Рауфнерене кристаллы. Была у него масса времени для того, чтобы не совершить того, что он совершил позднее. Нияналь за время своих скитаний поняла, что Румистэль сделает то, что должен будет сделать: он разрушит замкнутый круг времени, Тогда бы это всё услышать. А теперь что говорить, теперь он сам всё знает.

- Спасибо тебе, Кречет, ты сказал последнее, чего мне недоставало, - кивнул он напоследок и отступил от жаворонарца - хотел вернуться к своим друзьям, но тут из темноты выступила фигура, которую доселе не замечали ни тот, и ни другой.

- Постой, - сказал некто третий, сбрасывая с головы капюшон.

- Постой, Румистэль, - сказал он, подходя ближе, и в свете Луны в лице незнакомца обнаружился Магирус Гонда.

Он достал из-под плаща какой-то предмет, и под бледным светом ночного светила блеснула гладкая кожа книжного переплёта.

- Это "Гениус Алама", - сказал Магирус, - Может, ещё не слишком поздно. Если бы я догадался прочитать её раньше...

***

Четверо стояли над раскрытой книгой и молчали, в каком-то трепете глядя на неё и не решаясь прикоснуться. Они не знают, что в ней скрыто: вдруг все их домыслы и догадки неверны.

- Я первый, - сказал ангел и наложил обе ладони на страницы. Под руками вспыхнул свет и охватил нестерпимым сиянием его высокую фигуру, высветив на секунду большие белоснежные крылья за плечами. Красивое лицо ангела вдруг приобрело вид совершенно нечеловеческой красоты, а глаза стали страшны, как близко ударившая молния. Он оторвал ладони от страниц и отошёл, уступая место следующему.

- Лиланда, - указал он следующего.

Девушка с яркокаштановыми волосами, почти красными, подошла к книге и положила на неё ладони. Хрупкое тело её содрогнулось, словно от сильной боли, но она выдержала этот удар, и далее все увидели как изменился её вид: какой силы исполнился её облик и какой свет появился в глазах. Мгновенно переменилась и одежда - из наряда, в каких приняло женщинам ходить на Селембрис, она облачилась в необыкновенные доспехи поверх яркой, лёгкой ткани. Лицо её приобрело черты законченного совершенства.

- Лембистор. - кивнул Гомониил.