- Нельзя же жене отказывать. – Пояснила я. – Тоже как бы, грех. А так я всю вину на себя возьму.
Священник завис. Я прямо увидела, как у него в глазах появился синий экран с надписью «ошибка».
- Я даже не знаю. Надо проконсультироваться с наставником и с братьями.
- Ой, да не надо. – Отмахнулась я. – Обещаю, что не буду злоупотреблять.
Пока мы сидели и болтали мне стало немного легче, и я решила выпить чая. Не став тревожить домового я сама заварила антипохмельный сбор и заодно своим домочадцам общеукрепляющего. Потом мы сидели на крыльце веранды, пили чай, смотрели на сад и отдыхали перед трудным завтрашним днем.
- Как думаешь, Сенат поверит нам?
- Это зависит от множества факторов. – Задумалась я. – Думаю, они могут нам поверить, особенно, если ситуация будет их самих как-то напрягать.
- У них пропадает краска. И вещи.
- Не думаю, что их обеспокоила пропажа угольного облака.
- Но пропажа краски наносит уже материальный ущерб. – Заметила я. – Да и нефть, газ, и просто не приятно, когда одежда пропадает.
- Особенно, когда с каким-нибудь важным дядечкой внутри этой одежды.
- Да и дилижанс? Это же уже прямая угроза безопасности жителей. А ну как в следующий раз внутри окажется не средний класс, а кто-то из очень богатых людей? Владельцев так сказать пароходов и заводов?!
- Беда. – Согласился священник.
- Перед Богом все равны. – Не согласился домовой, шумно прихлебывая из кружки.
- Мудрая мысль.
Утром, несмотря на все старания, я встала с больной головой. Мужа как обычно уже не было, он зачастил на свои службы, тем более что сегодня начался пост и он торопился поддержать свою паству. Я долго отмокала в ванной и чистила зубы, а потом пила крепкий кофе без молока, но с сахаром, чтобы хоть немного настроиться на рабочий лад.
Заседание Сената было назначено на полдень, и я надеялась, что к тому времени я уже приду в норму.
- Тоже пост? – С грустью в голосе спросил домовой, видя, что я отказалась и от овсянки, и от блинчиков, и даже от бутербродов.
- Просто пока не хочу. – Покачала я головой. – Прости, зайчик, настроения нет.
- Ты не беременная ли?
- Точно нет. – Легко отмахнулась я. – Это последствия алкогольной интоксикации, после скромного обеда с родственницей мужа. А ведь обещала кофейку просто попить.
- Эти родственницы такие коварные. – Поддакнул домовой. – Так и норовят угробить.
- И не говори.
Собиралась я долго: укладывала волосы, три раза сменив прическу, и в итоге остановившись на самом простом варианте с низким пучком, сверху красиво легла шляпка. Платье я погладила магией, но для визита в Сенат, я выбрала все то же строгое черное платье, решив, что новое платье прекрасно, но для Сената больше подойдет привычный им образ.
- Отлично выглядишь. – Поприветствовал меня священник, когда я спустилась вниз. – Так этих чинуш точно проберет. Ты похожа на карающую длань Господа.
- Никогда не думала, что она выглядит как страдающая похмельем ведьма в черном платье. – Хмыкнула я.
- Ну, по тебе не видно, что это с похмелья. Больше похоже, что ты скорбишь. – Честно признался священник. – Вроде как грехи наши тяжкие, и все такое.
До четырнадцатого мира мы добрались быстро. Правда, солнышко здорово припекало, и в закрытом черном платье было жарко, но я мужественно страдала.
- Вообще-то насколько я знаю, все ведьмы обладают чудесным даром терморегуляции собственного тела. – Мимоходом заметил мне священник. – По-моему Мила, не смотря, на свои лишние килограммы, никогда не потела.
- Интересно. – Заметила я, вытирая платочком лоб. – Внимательно изучу этот вопрос, когда мы вернемся. Но в данный момент вряд ли получится что-то изменить.
- Могу подуть на тебя. – Серьезно предложил священник. – Не уверен, что станет легче, но я хотя бы попытаюсь.
Так мы и дошли до вокзала в четырнадцатом мире, где нас уже ждали Кэвин и Амалия.
- Отлично выглядишь, дорогая. – Заметила мне Амалия. – Признаюсь, я переживала, что ты наденешь новое платье.
- Мне бы очень хотелось. – Со вздохом призналась я. – Но, боюсь, меня могли бы не так понять.
- Все же наше общество консервативное. – Кэвин помог нам сесть в его машину и вырулил со стоянки. – Однако, думаю, ведьма в любом платье заставит к себе прислушаться.
- Ой, не скажи. – Амалия села впереди и для общения с нами ей приходилось поворачиваться и изгибаться. – Для мужчин имеет большое значение, как именно женщина одета. Дама в легкомысленном наряде никогда не заставит прислушаться к себе. Признаюсь, есть такие мужчины, что ты хоть как оденься, но он тебя все равно за человека не будет считать.
- Мир не справедлив. – Все что смогла на это ответить я. – Впрочем, для женщин он чаще всего более не справедлив, чем для мужчин.
Святой отец дипломатично промолчал. Хотя я точно знала, что в Святом Писании есть подходящие цитаты на эту тему.