Перекрёсток

Он поплелся к замку, запахивая на ходу мантию, пиная опавшие листья и не думая ни о чем. Вообще ему уже давно казалось, что он разучился думать. Только переживать и чувствовать. Когда Виолетты не было рядом, он думал лишь о ней, вспоминал, что он говорил ей и что они делали, правильно ли он поступил, не обидел ли ее, не смутил ли опять. Когда она была с ним, он вообще не думал, действуя по импульсу: говорил ерунду, лишь бы говорить, или молчал, жадно целуя и обнимая ее.

Когда ее не было рядом — он мечтал, чтобы она скорее пришла. Когда она приходила, он мечтал быть к ней как можно ближе, потому что это было ему необходимо. Он не знал почему, но было…

— Джеймс, ты чего тут? — на него наткнулась Роза, тут же посмотревшая на часы. — Ты же должен быть на Травологии!

— Ты выучила мое расписание?

— Нет, Джим, ты мне за обедом четыре раза сказал, что у тебя Травология, — хмыкнула староста, потрепав брата по плечу. — Ты вообще с нами был или витал в облаках?

Джеймс лишь отмахнулся и побрел вверх по лестнице. Сегодня четверг, значит, скоро воскресенье — поход в Хогсмид. Но какая разница?

Гриффиндорец ввалился в комнату за гобеленом и чуть на наступил на сидящего тут Малфоя.

— Явление ежика, — фыркнул Скорпиус, взмахом палочки уничтожая бумажные самолетики, которые он тут запускал от нечего делать. — Сбежал от горшков и лопаточек?

— Угу, — кивнул Джеймс, усаживаясь рядом с другом и поджимая к груди колени. — А ты чего тут? Собирался же в библиотеку…

— Я прячусь от Фауста, — со смешком заметил Малфой, разглядывая Поттера.

— С чего бы это?

— Да он видел, как я наслал на Флинта фурункулез, — отмахнулся слизеринец, убирая палочку.

— Зачем?

— А просто так.

— Это из-за Лианы МакЛаген?

— В смысле?

— Ну, они же встречаются.

— Поттер, тебя ведерком по голове в теплице огрели? Или твой мозг действительно смешался с гормонами, образовав неконтролируемую смесь?

— А, иди ты!

— Ага, подорвался. Я, кстати, первым сюда пришел, — Малфой сел удобнее, чтобы видеть лицо друга. — «А, очень рад, что вижу вас здоровым, Горацио! Иль ошибаюсь я?».

— Чего?

Скорпиус хмыкнул:

— «Гамлет».

— Да надоел ты со своим принцем гренландским!

— Датским, — спокойно поправил друга Малфой. — Так что с тобой происходит?

— Мм?

— Поттер, ты почти не ешь, выглядишь, будто вторую неделю на ногах, глаза, как у припадочного… Ведь это всего лишь девчонка!

— Нет! Не всего лишь… Она… необыкновенная, — проговорил гриффиндорец, глядя на свои руки. — Я почти не дышу рядом с ней. И она… Я прикасаюсь к ней, и хочу еще! Я целую ее — и понимаю, что это не то. Я ей что-то говорю, но это так глупо. Это совершенно не передает и малой части того, что я чувствую…

— Поттер, знаешь, как это называется? — стараясь сдержать усмешку, спросил Малфой.

— Что?

— Это твое сумасшествие. Это называется «неудовлетворенность».

— Очень смешно, — огрызнулся Джеймс, отворачиваясь.

— А кто смеялся? Тут только посочувствовать можно, — пожал плечами Скорпиус. — Не грусти, и хуже бывало…

— Хуже? Когда? В этом замке совершенно невозможно побыть наедине! — прорвало Поттера. — На Башне такая текучка, что там уже сквозняк от открывающейся двери! Классы Филч запирает и проверяет, будто чувствует пятой точкой… На улице холодно и людно, раздевалку теперь Хуч чуть не под охрану собаки поставила! Виолетта постоянно вздрагивает от любого шума!

— Какая трепетная лань…

— А иди ты! Просто она не такая… Она смущается… Даже после того, как сама отвечает… Смущается и убегает. И не могу я ее вот так заставить… В темном коридоре или в углу, пока все отвернутся… — угрюмо заметил Поттер, тяжело вздыхая. — Она заслуживает лучшего…

— Ой, Поттер, слышали бы тебя сейчас девчонки: разодрали бы на сувениры, рыцарь, гиппогриф тебя, — рассмеялся слизеринец, поднимаясь и отряхивая форму от бумаги. — Пошли, пора на ужин.

Джеймс опять тяжело вздохнул, послушно поднялся и пошел за Малфоем, понимая, что дело тут вовсе не в физической близости, о которой он, конечно же, уже думал. Дело в чем-то внутреннем, что не находило выхода. Не было ни слов, ни жестов, чтобы это выразить. Глупо и нелепо, но никуда от этого не деться…

— Как твоя гриффиндорка?

— Поттер, я тебе, кстати, уже два раза говорил: я от нее ушел, как от ошпаренной, когда услышал ее имя, — Скорпиус насмешливо посмотрел на друга.

— Ах, да, Люси… — подобие улыбки пробежало по лицу парня. Малфой лишь покачал головой: надо что-то делать, иначе этот лохматый сойдет с ума из-за рейвенкловки. Мерлин, из-за девчонки, которая смущается посторонних взглядов! Глупость какая, ведь он не раз видел, как эта сладкая парочка целовалась в парке! Ну, понятно, что целоваться — это одно…

Они молча вошли в Большой Зал, и Скорпиус тут же увидел того, кто ему был нужен. Пихнув Джеймса к его столу, он направился к слизеринцам и уселся рядом с Хеленой Эйвери, которая, приставив к кубку книгу, пыталась есть.

— Привет, Скорпиус, — улыбнулась она, отрываясь от книги.

— Хелена, дело есть, — шепнул Малфой, уголком глаз следя за Забини, которая сидела неподалеку. — Я слышал, что у Морриса родственник в Хогсмиде держит гостиницу…