Перекрёсток

Черт, но как же он просчитался! Он совершил то, что не смогли другие, — нашел метлу. Но за это не получил ни благодарности, ни похвалы, вообще ничего. Подозрения, наказания, лишение шанса быть лучшим… Дивный мир добра и справедливости!

— Эй, Скорпиус!

Он вздрогнул, пытаясь справиться с лицом, на котором играла злая усмешка. К нему бежала Энжи МакЛаген.

— Что? — скучающе спросил он, вставая и беря галстук, чтобы завязать его.

— Через десять минут уже экзамен, я подумала, вдруг ты без часов… — девочка чуть улыбнулась, наблюдая за сокурсником.

Малфой лишь покрутил рукой, на которой блеснул золотой браслет с циферблатом.

— Ты идешь?

Мальчик кивнул, взял жилетку и пошел рядом с Энжи, засунув руки в карманы.

— Я просила Присциллу пойти и признаться, что это ее брат украл метлу Поттера, — тихо сказала Энжи.

— Зачем это? — насторожился Скорпиус, повернув голову к Энжи. Нет ничего удивительного, что многие слизеринцы узнали правду: после инцидента на поле для квиддича Эйдан не стал держать язык за зубами и рассказал на Слизерине о том, кто стал истинным виновником всего произошедшего. Правда, за пределы факультета это не ушло, слизеринцы умели стоять за своих.

— Потому что ты стал какой-то… странный. Наверное, тебе очень обидно, что тебя наказали за то, чего ты не делал.

— То есть всем показалось, что я отключил Поттера одним ударом? — усмехнулся Малфой.

— Ну, нет, я не об этом… — чуть смутилась девочка.

Они уже подходили к крыльцу, на котором маячил взволнованный Тобиас с учебником в руках.

— Тогда о чем?

— Скорпиус, — Энжи остановилась и схватила его за локоть, — мне очень жаль, что ты не сможешь стать лучшим первокурсником, ведь это Присциллу должны были исключить из кандидатов, а не тебя… Ты действительно лучший среди нас! Только ты не считаешь меня тупой и всегда помогаешь…

Скорпиус насмешливо смотрел на Энжи, которая, кажется, говорила искренне. Но Малфой не верил ей, потому что нельзя никому верить. Так говорил дед. Можно верить лишь себе…

— Несправедливо, что тебя наказали за то, в чем ты не был виноват…

Скорпиус отступил на шаг назад и усмехнулся:

— Энжи, справедливости нет, ее просто нет.

Мальчик развернулся, вздернул подбородок и поспешил к Паркинсону.

* * *

Джеймс нервничал ни на шутку, стоя в коридоре перед классом Трансфигурации, где МакГонагалл принимала у них практическую часть экзамена. Рядом судорожно махал палочкой Графф, почти зеленый от волнения, но даже вид зеленого Ричарда не мог сегодня развеселить Джеймса.

— Джеймс, как ты думаешь, если я не смогу превратить спичку в иголку, меня исключат? — Сюзанна Паттерсон судорожно заламывала руки и подпрыгивала на месте. Джеймсу даже захотелось отправить ее в ванную комнату для девочек, но он сдержался. Мало ли кто и как переживает. Он вот грыз перо, стоя у стены с совершенно пустой от мыслей головой.

— Сюзи, главное — не преврати МакГонагалл в ночной горшок, — Джеймс даже не улыбнулся. Девочка фыркнула и отвернулась, чтобы пристать с тем же вопросом к раздраженной Эмме Томас.

Ну, а что он должен был ответить? Спички и иголки они тренировали в начале года, так что этот момент мальчика вообще не беспокоил. А вот высокая отметка на экзамене у МакГонагалл могла гарантировать ему шанс на значок, ведь он сейчас был на втором месте сразу за Присциллой Забини. Отдать награду слизеринке?! Да никогда! Тем более что Гриффиндор сейчас, после победы в Чемпионате Школы по квиддичу, лидировал в гонке факультетов, опережая Слизерин на сорок два очка.

Жаль, что ему не дали сыграть в финальном матче, когда Гриффиндор буквально вырвал победу у Слизерина. Дэн поймал снитч в самый нужный момент. Правда, Джеймс бы поймал его раньше, потому что дважды замечал золотой мячик на поле. Ну, ничего, в следующем году все матчи будут только с его участием, никакой больной нюхлер и задница хвостороги ему не помешают. Тут даже с гоблинами на мешок галеонов можно поспорить.

— Ричард Графф! — донеслось из-за двери, из которой вышел Клод Вейн.

— Ну, как? — шепотом спросила Эмма у мальчика, когда Графф, дрожа, как лукотрус перед костром, зашел в класс.

— «Удовлетворительно», — кисло улыбнулся мальчик, кивая брату. — У моего чайника так и остался хвост, и он иногда пищал так страшно, что Хагрид, наверное, расплакался бы от жалости…

Джеймс хмыкнул — на Гриффиндоре гениев Трансфигурации пока не появилось, о чем очень сожалела МакГонагалл.

В коридоре появился какой-то второкурсник со Слизерина, которого Джеймс вообще не помнил: будет он еще слизеринцев запоминать. Но, как это было ни странно, мальчишка направился прямо к Джеймсу и молча протянул свиток.

— Что это? — гриффиндорец даже не двинулся, глядя на пергамент, перевязанный лентой.

— Кентавр в пальто! — фыркнул слизеринец. — Бери, это тебе!

Джеймс нехотя взял свиток и проводил второкурсника взглядом. Опять дуэль с Малфоем? Мальчик развернул послание и пробежал его глазами. Нет, это был не почерк Малфоя, скорее, какой-то девчонки.