Перекрёсток

Я отрицательно качаю головой. А девушка, подавив тяжелый вздох, начинает своё повествование.

Глава 10

Артур

Сказать, что Геля немногословна — ничего не сказать: подробностями её история не изобилует. Но она банальна, как пять копеек и в то же время абсолютно правдоподобна.

— Шесть лет назад я вышла замуж за одного человека. Тогда мне показалось, что он — моя судьба, любовь всей жизни. Но сказка закончилась очень быстро. Когда родилась Лера, муж неожиданно превратился в чудовище. Точнее, он всегда таким был, просто прятался за маской порядочного человека. Усыплял мою бдительность. А после рождения дочери у него появились реальные рычаги давления. Он, не скрывая, заявлял, что если я не стану покорной, не начну ему подчиняться, он заберет Лерку, а меня отправит в психушку. И к сожалению, это был не блеф.

Геля замолкает, последние слова даются ей особенно тяжело. Фиалковые глаза затуманиваются, и мне кажется, что из них вот-вот брызнут слёзы. Но она быстро справляется с эмоциями и продолжает:

— В общем, вот в таком аду я прожила почти пять лет. Побои, насилие, угрозы, бесконечные унижения превратились в какой-то бешеный водоворот, из которого, как мне казалось, уже не выбраться.

— Но ты выбралась, — отмечаю с некой долей уважения в голосе.

— Ну да. Благодаря одному человеку, моей единственной подруге. Если бы не её настойчивость… Знаете, не хочется в этом признаваться, но я не слишком сильна духом, в отличие от Ни… В отличие от подруги. В общем, она мне помогла, и мы сбежали в Москву. Я просто понадеялась, что здесь у мужа нет такой власти, как в нашем городе, там-то он царь и Бог, неприкосновенная персона.

— И как же зовут твоего мужа, позволь узнать?

Становится интересно, о каком городе идёт речь, и что там за божок такой неприкасаемый. И почему-то я уверен, что смогу найти на него управу. С лёгкостью.

Но Геля мне не отвечает. Не называет ни город, ни имя муженька, ни свою фамилию. По-прежнему не доверяет.

— Неважно всё это, Артур… простите, не знаю вашего отчества.

— Можно без отчества. Но зря ты так, я бы действительно мог помочь.

— Хотите помочь? Тогда довезите нас до дома, я жутко устала. Да и Лерка тоже.

Да, девчушка действительно знатно вымоталась. Несмотря на царящую напряженную атмосферу, Лерка, прижавшись к плечу матери, сосредоточенно сопит, прикрыв глаза.

Уснула.

— Говори адрес.

Вставив ключ в замок зажигания, я не спеша рулю в сторону одного из самых непрезентабельных районов Москвы. Точнее, в самый непрезентабельный. Ну а чему удивляться? Денег у девчонки явно кот наплакал, наверное, сняла комнатушку у какой-нибудь бабули.

Пока едем, Геля отчаянно борется со сном. Тревога и недоверие по-прежнему не покидают её душу, а я злюсь, потому что понятия не имею, как доказать ей благость своих намерений.

— Приехали, — девушка кивает в сторону обшарпанного здания, — остановите здесь, пожалуйста.

— Здесь? Вы живёте здесь?

Перед моим взором предстаёт отвратительный хостел, явное прибежище всякого сброда.

Геля и Лерка здесь словно два цветка среди помойки. Две фиалки.

Но брезгливые нотки в моём голосе Гелю злят.

— Ну извините, если задела ваше чувство прекрасного, — с сарказмом заявляет она, — спасибо, что подвезли, теперь можете вернуться в свой трёхэтажный особняк с домашним кинотеатром и бассейном.

— В моём доме всего два этажа, — непонятно зачем начинаю оправдываться, — и домашнего кинотеатра в нём нет.

Геля фыркает и пожимает плечами, мол, нет ей никакого дела до моего дома. А я никак не могу угомониться:

— Слушай, ну это ведь не дело — жить в таких условиях с ребёнком.

— А у меня есть выбор? — вопросом на вопрос отвечает она. — Это жилище пока что мне по карману, да и тут… Неважно.

— Что значит — пока что?

— Ну то и значит. Вам, наверное, этого не понять, но у простых людей деньги не резиновые. Они имеют свойство заканчиваться. Впрочем, это уже мои проблемы.

Геля снова дёргает дверь за ручку, но я не спешу её отпускать.

— Да погоди ты! Скажи мне, что ты дальше-то собираешься делать?

— Работу искать, а что ещё? Я ведь сегодня как раз на собеседование ходила.

Неожиданная откровенность — уже небольшой прогресс. Это радует.

— И как?

— «Мы вам перезвоним», — карикатурно гримасничает Геля, — но оно, наверное, к лучшему. При трудоустройстве понадобятся мои документы, а это значит…

Она опять замолкает, но мне и так всё понятно. Всплывут документы — значит у «божка» возрастёт шанс её найти. Да уж, ситуация дрянь. Я бы сказал — безвыходная.

— Ну теперь-то мы можем идти? — недовольно уточняет Геля.

«Идите», — собираюсь уже отпустить её, но тут резвая мысль пронзает голову.

— Слушай, а что ты умеешь? Ну в плане работы? С детьми хорошо ладишь?

— Лерка не жалуется. А зачем вам это?