Перекрёсток

— Ну что ты, родная, — благоверный расхохотался, догадываясь, какие мысли блуждают у меня в голове, — разве ж я какой-то монстр? Разумеется, тебя успеют спасти. Вот только… дальнейшие события тебе не понравятся. Назначат экспертизу, несколько специалистов признают тебя невменяемой. А дальше дорога прямиком в реабилитационный центр. И никто не скажет, сколько продлится твоё лечение. Оно ведь может затянуться на месяцы, а то и годы! Страшно подумать, что будет с Лерочкой…

«Страшно подумать, что будет с Лерочкой» — эта фраза эхом отрикошетила от больничных стен, пулей пробив подсознание.

Именно в ту минуту я, наконец, осознала, каким чудовищем является мой дорогой супруг.

И именно в ту минуту поняла, что связана по рукам и ногам.

Глава 3

Ангелина

— Лина! — и вновь громкий голос подруги возвращает меня в реальность. — В каких облаках ты витаешь? Я тебе говорю, что надо срочно бежать, а ты сидишь, в одну точку смотришь.

Тяжело вздохнув, я качаю головой. Хочу ответить, что думаю, но за спиной вдруг раздается крик дочери. Дёрнувшись, я чуть не падаю со стула, вскочив на ноги. И тут же медленно оседаю обратно, когда понимаю, что Лерка просто взвизгнула от радости, достав из автомата игрушку.

— Ты себя так до ручки доведёшь, — буркает Нинель, махнув рукой официанту. — Принесите мне ещё латте на миндальном молоке, а моей подруге… чай ромашковый. Или что у вас там есть из успокоительного?

— Могу порекомендовать наш фирменный напиток из мелиссы и лаванды.

— Несите. Двойную порцию.

Официант, пожелав нам приятного отдыха, удаляется, а я недовольно смотрю на подругу. Хотя, права она, ничего тут не поделаешь. У меня и впрямь нервы ни к чёрту. И чем дальше, тем хуже.

Обсуждая мою проблему, мы теряем счёт времени.

— Безвыходных ситуаций не бывает, — горячится подруга, — нужно просто хорошенько всё обдумать.

Покачав головой, я мельком смотрю на экран телефона и вздрагиваю от ужаса — уже половина восьмого! А Гриша ведь отпустил меня всего на пару часов!

Чёрт, чёрт! Что же теперь будет?

Моё паническое состояние не остаётся незамеченным.

— Ну Чего ещё?

— Время… полчаса назад мы уже должны были быть дома. Теперь Гриша…

Не дав мне договорить, подруга бьёт кулаком по столу. На резкий звук оборачивается пара посетителей и уже знакомый официант. Снова подозвав его, Нинель просит счёт, зовёт детей и решительно заявляет:

— Достал меня уже твой муженёк, честное слово. Значит, так. Сейчас ты вызываешь такси, и мы все вместе едем к вам домой.

— Нин…

— Не Нинкай! При мне он точно руки распускать не будет, а если и попытается… Я тут же полицию вызову, вот увидишь.

В этом вся Нинель. Никакие мои доводы, что с Гришей бесполезно бороться законными методами, не могут её убедить и лишить решимости.

В такси мы едем молча. Даже дети сидят тихонько, чувствуя что-то неладное.

— Мам, — Лера прижимается ко мне и пару раз дергает за рукав кофты, — мам, может, мы не поедем домой? Мне страшно…

— Не бойся, — я стараюсь приободрить дочку да и себя заодно, — всё будет хорошо, вот увидишь.

— И кого ты обманываешь? — обернувшись, шикает Нинка, да так тихо, что дети её не слышат. — Лин, может, правда лучше ко мне?

— Нет, ты права, при тебе Гриша не позволит себе ничего лишнего. Ему же очень важно казаться примерным семьянином в глазах общественности, ты ведь знаешь.

То было правдой. Благоверный был ужасно зависим от мнения окружающих. Доходило до смешного… Порой, когда мы вместе отправлялись на очередной приём или корпоратив, Гриша то и дело тыкал меня указательным пальцем под рёбра и шипел:

— Улыбайся, нас фотографируют… улыбнись, на нас смотрят…

Парадокс, но в этом были свои плюсы. Вот, например, сейчас наказание за опоздание удастся отсрочить на неопределенный срок.

— Привет, Гриш, — фальшиво улыбается Нинель, когда мы заходим в прихожую и натыкаемся на моего благоверного, — ты уж не серчай, это я Лину задержала своей болтовнёй.

— Да неужели? — хмыкает муж, и Нинка радостно кивает:

— Точно-точно. А потом мы с Мишкой к вам в гости напросились, уж, надеюсь, не выгонишь?

Момент — и Гриша превращается в обходительного, вежливого, добродушного семьянина. Широкая улыбка озаряет его лицо.

— Нинель, ну что за вопросы? Ты же знаешь, мы вам всегда рады. Проходите в гостиную, Лина сейчас чай сделает. Правда, любимая?

— Угу, — в ответ я тоже криво улыбаюсь.

Нинка смотрит подозрительно, не хочет оставлять меня наедине с Гришей. Но я едва заметно киваю, и подруга, взяв детей за руки, удаляется.

Момент — и улыбка сходит с лица благоверного. Он снова становится самим собой. Больно хватает меня за руку.

— Думаешь, подружка тебя спасёт? Ошибаешься, принцесса. Я ведь чётко сказал тебе…

— Лин, тебе помочь? — Нина возвращается в гостиную, и Гриша тут же отпускает меня, даже отпрыгивает в сторону.

Улыбается затравленно, вертится, как уж на сковородке. Вряд ли бы он так реагировал, если бы на месте Нинель был кто-то другой… Но Женька, её муж, тоже не последний человек в городе. А значит, могут поползти ненужные слухи в определённых кругах.

— Пошли, — не дожидаясь моего ответа, командует Нинель, — я тебе помогу.