Перекресток миров. Первые шаги Синигами

Секреты в нашей семье можно было разгребать лопатой, ну вот взять Астрид, ей уже одиннадцать и её тренирует мама и дед рукопашному бою. Дед словно манекен терпел все броски и удары моей сестры, которым обучала её Миуюки. И на это представление, что проходило каждую неделю, приезжали даже из дальних селений. Моя сестра только в первый год обучения выглядела беспомощной. Но теперь каждая схватка с дедом уже была не неравным боем, с опытным воином, который сражался что было сил, а воительницы, что скачет вокруг сильного противника и ждет момента, чтобы провести дерзкую атаку и победить. Все в селении говорили о том, что Миуюки учит дочь приёмам, которые изучают дети аристократов в дальних государствах. Но мама свою принадлежность к высшему сословию никогда не признавала, настаивая на том, что она дочь наемника, из далекой империи.

— Даже Астрид воин, а я. — С печальным вздохом проговорил я. — Пастух.

— беееее- беееее! — Словно вторя мне подали мои овцы голос.

— Да заткнитесь вы, бестолочи! — Воскликнул я, посмотрев на небольшое стадо и замер, увидев, как по зеленой траве к стаду зигзагами несется серая тень. — Какого?!

Вместе с окриком я понесся к своему стаду, воинственно держа в руках маленький посох, который мне вручил торжественно отец сегодня утром. Волк, вот кто крался к моему стаду, и я знал, что он мог быть только один, так как хищник здесь мог оказаться только приплыв с других островов. И ни о какой стае не могло быть и речи, он один и я один — вот она битва, которую я ждал. И возможно принеся домой волчью шкуру, меня начнут обучать, так как быть пастухом я не желал.

Волк уже кинулся к самой жирной и тупой овце, которую я ненавидел всем сердцем, но позволить сожрать ему её я не мог. Как оказался на пути волка я не помнил, все происходило очень быстро, моя трость взвилась над моей головой, нацеленная на голову волка.

Он поймал трость зубами, и она переломилась с легкостью, и в моей голове возник образ как мои кости будут ломаться под его зубами.

Мы стояли напротив друг друга, но рычал только я — метрового роста в силу семилетнего возраста. А на меня смотрел, безмолвствуя молодой волк, который не смог найти пропитание, и теперь я стою между ним и жизнью. Его шерсть не лоснились, а впавшие бока говорили, что он не ел много дней.

Не издав ни единого звука он не сомневавшись кинулся на меня, и только блеснули белые клыки на солнце. Я видел красную пасть, я не почувствовал замедлившегося времени, я видел всего лишь пасть полную клыков, которая оборвет мою жизнь.

− Всё в твоих руках. − Молнией пронеслась в моей голове мысль.

И я сам полез в пасть волка рукой. Липкий, мерзковатый на ощупь язык, оказался в моей ладони и когда мы упали с волком на траву, я, сжав язык в кулак, что было сил, потянул его на себя. Он не мог сомкнуть пасть, а я более ничего не мог противопоставить хищнику, и не собирался дать ему освободить язык.

Мы смотрели друг другу в глаза, и в его глазах не было мольбы, и даже в таком состоянии он готов был сражаться до конца. Лежа на зелёной траве он пытался вырвать свой язык из моих рук, чтобы докончить начатое одним укусом в горло. Я же держал, что было сил, но вдруг волк замер, а в его глазах я увидел обреченность и страх.

И только в этот момент я понял простую истину — в пылу схватки я не слышал ни единого звука, ведь то, что я слышал, казалось мне не важным. И я так сконцентрировался на схватке, что не заметил, как убежали кони и то, что земля дрожала от мощного рева, что мгновение назад прогремел за моей спиной. И я знал только одно существо, присутствие которого могло заставить любого почувствовать себя обреченным. Липкий горячий язык был отпущен на свободу, и волк напряг все мышцы готовясь к забегу от скорости которого зависит его жизнь. Сзади меня слышалось мощное шумное дыхание, я, скрипя шейными позвонками, оглянулся, вскакивая на ноги.

−Это Голубой дракон! — Заорал я, несясь к ближайшему огромному камню наравне с волком, который прихрамывал и поджимал переднюю ногу к телу, потому и не мог бежать быстро. — А Готфрид черный!

Сзади нас шумно набирала воздух в легкие огромная голубая дракониха, чтобы выдохнуть огромный поток пламени. Под её лапами лежали две окровавленные овцы, и она как я надеюсь, решила просто отогнать нас от своей добычи. И наша сейчас была с Серым задача, не попасть под поток пламени, схоронившись под защитой ближайшего каменного валуна. Когда мы заскочили под защиту небольшого валуна, то места там было только для одного, а рев пламени уже возвестил округу, о том, что кто не спрятался — тот мертв.

Мы уместились, обняв друг друга, и так те, что сражались минуту назад, стали теми, что обнявшись, спасались от более опасного противника, который мог отобрать их жизни. Волчья пасть лежала на моём плече, и я чувствовал на своей шее его клыки, а я руками обнимал костлявое тело волка. Мне прямо в ухо выл Серый, выл от страха, как и я сейчас кричал от ужаса. А вокруг нас полыхала огненная стихия и я ощущал, как нагревшийся булыжник не является надежной защитой и долго не протянет.