Перекресток миров. Первые шаги Синигами

Теневые гильдии гордятся своими теневиками, которых в этих гильдиях было по паре штук, и то в лучшем случае. Да, теневиками называться любят воры и убийцы, но зачастую они просто называются ими, а не являются наблюдающими из тени. Тень, или как их чаще всего называют — теневики, это не убийцы, не воры, это блуждающие в тени и наблюдающие, которых невозможно заметить. Как рассказывала мама, тени впервые появились при дворах императоров, и они были телохранителями детей императриц. Ребенок мог вырасти, так и не узнав и не увидев, что всю жизнь он был под контролем находящегося в тени наблюдателя. Но это могли совершить только истинные теневики, которые могли зайти в тень от дерева и словно пропасть, так что никто не сможет их найти.

Миуюки имела эту специализацию, но все же не являлась полноценным теневиком, так как ей это было не нужно, она использовала свой навык для убийства. А вот мой отец был когда-то полноценным теневиком, он им стал против своего желания, по приказу своих хозяев до Миуюки. И именно этот огромный варвар показал мне то, как просто прячущийся в тени становится теневиком. Отец не любил вспоминать время, когда он был смотрящим из тени, но поняв, что ни кто кроме него мне не сможет помочь, после печального вздоха он занялся моим обучением.

— Ш-ш-ш-ш! — Раздался шелест когтей, вырывая меня из воспоминаний, и я в мгновение ока переместился на возвышенность и словно приклеенный, прилип к потолку.

Подо мной сейчас проходил падальщик, которого создала Миуюки из одного убийцы теневой гильдии. Вот он при жизни прятался, а я в отличие от него, наблюдаю из тени. Мой небольшой нож был нацелен на затылок этого падальщика и если потребуется, я сверху нападу на него и всем телом придам силу моему удару.

Не было во мне страха к созданиям Миуюки, я боялся, что найдет меня мать, а не мертвецы. И в отличие от них, с ней нельзя было вступать в бой, не потому, что я не мог ей навредить, а дело в том, что это верная погибель, да и была у меня иная задача. Поэтому пропуская мимо себя мертвых, прислушиваясь к каждому шороху, я постепенно приближался к выходу, ориентируясь на энергетические потоки и свои ощущения направления.

Навык прозрения показывал мне многое, сокрытое от глаза простого разумного. Я видел энергосистему катакомб и понимал, что я могу также светиться в магических спектрах зрения. Мысленно прятал свою ауру, сжимая её до того состояния, чтобы она не выходила из моего тела. Альрик не один день обучал меня этому простому в теории, но очень сложному на практике, действию. Это помогало мне обходить ловушки, так и не активировав их, ведь они реагировали на ауру, которой обладает любой живой либо мертвый.

Но у всего есть предел, и у моего нахождения в тени был конец — я стоял напротив того, кого боялся до дрожи. Как я оказался в свете тусклой лампы тронного зала, я не понимал, а ужас от осознания, что мне конец, заставил дрожать каждую мышцу. Спина начала ныть от вида того меча, который уже вонзался в мою спину, но как!

— Как я оказался здесь! Почему его я не заметил?! — В голове лихорадочно бились вопросы, на которые не было ответов, которые мне были очень нужны. — Я же шел в правильном направлении?! Я не мог пойти в совершенно другую сторону, Миуюки же заперла для меня эту территорию своим магическим контуром!

Катакомбы — это лабиринт, который по поверьям имел свой разум и был наделен магическими силами. Но это были неподтвержденные слухи, которые рассказывали обезумевшие искатели приключений на свою пятую точку. Но я то, не они, я не сумасшедший, я проверял каждый свой шаг, и теперь словно в кошмаре смотрел, как со своего самого неказистого трона встает лич, и слава богам, только он.

Вспышка энергии, что произошла при пробуждении одного лича, не затронула других личей, и они остались на первый взгляд все теми же трупами, сидящими на своих тронах. А вот мой кошмар медленно вставал со своего трона, опираясь на меч, я также медленно пятился назад в проход, из которого вышел и оказался в тронном зале. Обнажив свои ножи, я перечил тому, что кричал мне мой разум.

— Беги! Ты обречен, не теряй момент! — Билась в голове паническая мысль, только я её не слушал — это голос страха, а я повторял сам себе. — Не спускай с него глаз, и только тогда у тебя есть попытка не пропустить свой последний шанс.

Шаг за шагом я уходил неспешно в тень, что ждала меня, и когда лич побежал на меня, то я уже был во власти тени, что могла скрыть от его магического взора.

Игра жизни и смерти началась, когда лич показал мне, насколько я заблуждался в его медленности. Как только мы разорвали зрительный контакт, я мгновенно забрался на потолок, а подо мной с бешеной скоростью пронесся лич и его меч высек искры из того места, где я, по его мнению, должен был находиться.