ПереКРЕСТок одиночества 4

— А чтобы предостеречь. Это я и сам понимаю. Но вцепись мне в загривок летающая тварюка и утащи в высоту… Я бы потом раз сто подумал, прежде чем снова за дверь соваться.

— Ну…

— Но я тебя не хвалю. Я просто тебя оцениваю. Отсюда и вопрос — откуда такая хваткость и умение перебороть себя?

— В свое время увлекался долгими пешими походами по всяким лесным дебрям. К сожалению, никогда не был один.

— К сожалению?

— Так бы научился куда большему — улыбнулся я.

— А сломай ногу в дебрях?

— Вот поэтому и не ходил один — кивнул я — Но Милене вон куда хуже пришлось. И ведь выползла девчонка.

— Выползла — согласился Михаил Данилович — То есть в пеших своих походах стойкости душевной научился?

— В том числе и в них. Еще я увлекался выживанием. Изучал способы выживания в условиях дикой пресеченной местности. Кое-что пробовал сам — в том числе методики по поднятию духа и усмирению страхов. Много общался с реально понимающими в выживании и опасностях бывалыми людьми. Ради встреч с некоторыми из них порой забирался в такую глухомань… Понятно, что все это несравнимо с реальностью, но кое-что мне все же дало.

— Теперь понятно — старик задумчиво кивнул — Получается ты накопил солидный такой теоретический багаж знаний. Большой так чемодан наполнил теорией, а попав сюда, все это начал подкреплять практикой.

— А ведь да… так и есть на самом то деле.

— Вот такой тебе тогда вопрос — а зачем?

— Что зачем?

— Ну зачем тебе это все надо было? Изучать выживание, бродить по лесам,

— А это как-то относится к…

— Может да. А может я просто любопытный старик, пытающийся отвлечься от не слишком радостных мыслей. Ответишь?

— Не было никакой действительно веской причины. Первоначальный толчок — да, был. Все началось с того, что я просто побоялся оказаться на месте Сережи Бурнова. Сразу проясню — он мой бывший одноклассник. И один из тех немногих в моей жизни, про кого я мог сказать — друг. Хороший друг.

— И что же случилось с твоим другом?

— Он ехал на дачу. И где-то километрах в ста от Москвы свернул с федеральной трассы, проехал еще с десяток км по все сужающейся дороге и прямо на его глазах идущую перед ним машину ударил Камаз. Легковушку снесло с дорогу, пару раз перевернуло. Камаз воткнулся кабиной в склон и тоже замер — позднее выяснится, что у водителя случился микроинсульт. А Сережа… он ударил по тормозам, вывернул руль, выскочил и бросился к легковой машине — до этого видел, что там внутри были дети, корчившие ему рожицы в заднее стекло, поэтому рванул именно к ней. Опять же там грузовик стальной, а здесь пластмассовая современная машина… Он почти подбежал… и машина полыхнула. Там визг детский, женский крик… люди бьются внутри, пытаясь выбраться из полыхающей клетки.

— Боже…

— А Сергей… он…

— Убежал?

— Почти. Метнулся в испуге назад. Потом снова развернулся, бросился к горящей машине, но не добежал шагов десять и опять остановился, держась за голову. Потом оббежал кругом, полез для чего-то на склон — но все время держал один и тот же радиус. Потому он начал себя бить по лицу — кулаком, сильно, в кровь. И это подействовало — он наконец добрался до машины, ударил в боковое стекло рукой и не разбил. Начал метаться вокруг, хватать какие-то мелкие палки… Затем в машине что-то зашипело, Сергея опять отбросило назад…

— Ты так описываешься, как будто был там — тихо заметил Михаил Данилович.

— В каком-то роде — кивнул я — Сергей не заглушил машину и в ней остался работающий видеорегистратор. Я просмотрел ту запись раз двадцать, наверное. Много раз видел его метания в испуге, пригибания, прыжки… На моих глазах он раз за разом боролся сам с собой, со своим ужасом, со стразом умереть во взрыве…

— Он справился?

— Справился. Вытащил из машины женщину и двух детей. Мужчина за рулем погиб. Погибла малышка в детском кресле. Одного из спасенных детей пришлось откачивать, но с этим помогли подоспевшие люди из подъехавших машин — еще повезло, что дорога не совсем глухая. Эти же люди забили тряпками и залили огнетушителями загоревшуюся траву, не допустив лесного пожара. Потом уже занялись водителем грузовика. Но последние действия уже без Сергея — а он просто вернулся к машине, встал перед ней, опустив голову, уронив обожженные руки на капот и… просто молчал.

— М-да…