Перекресток (СИ)

— Чего скучаем? Может, сыграем по-слизерински?— Малфой хитро посмотрел на Эмили, которая отставила свой кубок и ухмыльнулась. Глаза ее стали чуть мутноватыми и очень темными.

— По-слизерински?— Джеймс допил Огневиски и сморгнул.— А гриффиндорец вам не помешает?

— Нет, даже придаст пикантности,— рассмеялась Парма. Видимо, все, кроме Поттера, знали, что за игру предложил Малфой.

— Даже боюсь спросить, во что мы будем играть,— Джеймс поднялся и тут же покачнулся. Скорпиус с усмешкой поддержал друга, но гриффиндорец отмахнулся, встал прямо и очаровательно улыбнулся.

— В очень популярную среди слизеринцев игру,— Эмили тоже поднялась, опершись о руку Скорпиуса, и поправила юбку. Она улыбнулась Джеймсу.— Кто объяснит ему правила?

Малфой хмыкнул, и Джеймс ухмыльнулся, начиная догадываться о подоплеке будущей игры.

— Джеймс, ты ловец. А я снитч,— Парма убрала в сторону пустые бутылки и кубки.— Но,— она погасила одну свечу,— я так просто не дамся…

— А если поймаю?— Джеймс следил, как одна за другой гаснут свечи, погружая комнату в непроглядную тьму. Он успел заметить нахальную улыбку Пармы и сощуренные глаза Малфоя, а потом погасла последняя свеча.— А как же…

— Поттер, иди сюда,— Малфой дернул его за руку, касаясь палочкой его плеча. Джеймс скосил глаза и увидел, что на его рубашке появилось маленькое светящееся пятнышко.— А теперь вперед…

— Но они же видят эти пятнышки,— прошептал Джеймс, глядя на подобную же метку на плече Скорпиуса.

— А кто сказал, что будет легко?

Девчонки молчали, где-то тихо передвигаясь во мраке. Огневиски быстро гнало по венам кровь, в голове было пусто. Губы сами собой складывались в улыбку. И Джеймсу как никогда хотелось поймать снитч.

— Малфой…

— Тихо…— проговорил Скорпиус.— Играем…

Малфой еще ни разу не участвовал в подобной игре, но слышал о ней от старшекурсников. Он знал, что девчонки не будут долго прятаться, им самим хочется, чтобы их поймали.

Он замер, видя только пятнышко на плече Джеймса, который замер в дальнем конце комнаты. Скорпиус слушал, ловя любое шевеление воздуха. Шаг в сторону — и он четко почувствовал, как кто-то увильнул от его руки. Усмехнувшись темноте (он уловил запах духов Дьюлис), он делал медленное-медленное движение в направлении, куда, как он думал, убежала Эмили.

Он рассчитал все четко, не собираясь тратить время на пустые игры в кошки-мышки. И девчонка, как оказалось, тоже думала об этом. Одно резкое движение, он выбросил вперед руки, схватил теплое девичье тело и притянул к себе, слыша, как за спиной Поттер гоняется за Пармой.

Скорпиус прижал Эмили к стене, сделав лишь шаг в сторону (он правильно все рассчитал).

— Поймал…— выдохнула Дьюлис, обвивая его шею руками.— Вперед.

Малфой усмехнулся, с холодной расчетливостью, которой не помешало ни Огневиски, ни азарт игры, он наклонился и впервые поцеловал девчонку. Ему было все равно, как зовут эту девчонку и сколько ей лет — она была лишь первой девчонкой, которую он целовал, нажимая на ее мягкие губы своими. Он уже был готов пойти дальше, попробовав настоящий поцелуй, но Эмили внезапно отскочила, вывернувшись из рук.

— Лови,— шепнула она, снова растворяясь в темноте.

— Поттер, ты жив?— Малфой решил дать Эмили пару секунд форы. Он четко фиксировал, где находятся стены и где сложены плед и бутылки. Легко будет вычислить, где спряталась Дьюлис. Паркинсон он, так и быть, отдает Поттеру, чем друг, судя по тому, что ответ донесся не сразу, и пользуется.

Джеймс, поймавший свой «снитч» еще раньше Малфоя, не хотел отрываться от сладких губ Пармы, которая почти позволила ему узнать, что значит по-настоящему целовать девчонку.

— Я не жив и не мертв,— проговорил гриффиндорец, расслабленно улыбаясь темноте, когда почувствовал, как Парма выскользнула из его рук.— Но мне нравится эта игра…

Тишина повисла в напряженной тьме. Джеймс слушал, зная, что Парма где-то здесь, затаилась, но ему нужно было снова поймать ее, потому что он только начал понимать вкус поцелуя.

Тишина завораживала. Кровь пульсировала в висках. В голову лезли глупые мысли. Он слушал и ждал. Шорох справа — и он метнулся за ней, но не поймал, расслышав лишь тихий смех, а потом падение кубка. Ага!

Теплые руки на его плечах. Но это была вовсе не Парма, а Эмили. Что ж…

— Хорош,— прошептала Дьюлис, когда он поцеловал ее. Влажные губы. И удар, словно током, когда она приоткрыла рот, и он коснулся ее языка. Замер, пытаясь понять, правильно ли все делает. Неловкость, неумение, но жажда узнать все. Вкус Огневиски на ее — или на его?— губах…

— Ай!— раздался недовольный возглас Малфоя, и Джеймс тут же выпустил свою добычу.

— Что?

Девичий смех с двух сторон.

— Она меня укусила!

— Ты нарушил правила,— донесся голос Пармы.

— Правила?— Скорпиус медленно приближался к девчонкам. Он чувствовал, что они обе затаились в углу возле пледа, у самой их с Поттером надписи.— Ничего не слышал о подобном…