Перекресток судеб

— Успокоился? Рассказывай!

— Убивают нас! Кто-то нас убивает! – выдавил Брюск, и бросил на стол стрелку, взятую из руки воришки – вот! Прилетает, парни падают, и… все. Вначале не поняли, потом я понял – кто-то убивает! Эти стрелы ядом намазаны, точно!

— Кому дорогу перешли? – деловито, нахмурившись спросил капрал – кто-то зарился на рынок? Кто-то наезжал?

— Нет, ты что! Все давно поделено! Мы работаем на рынке, никто не смеет влезать! Отстегиваем свою долю, работаем, как всегда! Парни уже боятся на рынок выходить!

— Кстати – как твоя челюсть? – вдруг спросил капрал – вылечил?

— Вылечил – дернул плечом Брюск – обошлось в двадцать золотых! Убил бы этого придурка! Стой! Ты почему спросил?! Ох ты… точно! Все, кто тогда был со мной, когда мы этого клопа хотели развести – все убиты! Ты голова, Девад!

— Потому я тут главный – кивнул капрал – а не ты. Худо дело. Похоже – непростой это был парень. Ну какого демона ты на него полез?! Других не было?!

— Да что – он первый, что ли? Не он первый, не он последний! Мы живем с этого, не забыл?! А если он деловой – надо было объявиться, узнать, кто тут рулит, на рынке!

— Поздно! – в тишине стражницкой вдруг прозвучал незнакомый бесцветный голос, и дверь в помещение сама собой закрылась, задвинув засов.

— Кто здесь?! – Девад вскочил с места, схватив меч и оглядываясь по сторонам, как вор, застигнутый на краже.

— Твоя смерть… – прошелестел голос, и в воздухе свистнул клинок, врубившись в ключицу капрала. Из Девада выхлестнул фонтанчик крови, он как-то странно икнул, закатил глаза и мешком свалился на пол, подрагивая в последних судорогах. После этого воздух как-то странно замерцал, открыв небольшую худощавую фигуру человека, с завязанным тканью лицом. Его темные глаза смотрели безжалостно и строго на замерших в ужасе людей. Потом человек негромко сказал:

— Вы напали не на того человека и за это будете наказаны.

— Мы не знали! – с мольбой выкрикнул Брюск, падая на колени – прости нас! Мы не хотели! Он нам не объявился!

— Это неважно – почти весело заявил незнакомец и одним ударом чисто снес голову бандита. Она стукнулась об пол, моргнула, и замерла, касаясь ноги одного из стражников, от которого вдруг резко запахло мочой – он напустил под себя здоровенную лужу, и в тишине стражницкой было слышно, как на пол капают вонючие капли.

— Это все Девад, это он! – затрясся стражник – это он нас заставлял!

— Я знаю – кивнул незнакомец и вонзил узкий меч в горло говорившему – но ведь ты не отказался. А мог. Потому – умри!

Два других стражника, очнувшись от ступора, в который впали при виде расправы, вскочили с мест, выхватили мечи и встав в боевую стойку напали на убийцу. Эти стражники не были трусами, и вполне сносно владели своими железками, но как они могли сравниться с учеником Имара? С атроком? Он мог убить их голыми руками, этих пропитанных пивом и мазисом увальней, засидевшихся на своем сытном месте.

Но сделал это мечом, располосовав, как свиные туши.

Закончив свое дело, вытер клинок о форменные штаны ближайшего стражника, удовлетворенно хмыкнул, вздохнув, активировал амулет невидимости. Из кармана достал небольшую бумажку, нагнулся, вынул из ножен на поясе Брюска кинжал с причудливой рукояткой, выполненной в виде женской ноги, несколько секунд любовался на затейливое изделие оружейников, а потом одним быстрым движением приколол бумагу к столу.

Был позыв присвоить кинжал себе – больно уж интересная вещица, скорее всего бандиты отобрали ее у кого-то из жертв, все равно кому-то достанется – но Иса преодолел это желание и открыв дверь вышел наружу. То, что он хотел – то и сделал. Лично. Хотя Арнот и предлагал ему воспользоваться услугами убийц «Суры». Но Исе хотелось самому наказать обидчиков Жересара, и кроме того – ему претила мысль, что они живут на деньги, которые получают вот от таких бандитов, и косвенно сами виновники того, что те напали на лекаря. Хотелось хоть как-то загладить свою вину. А еще – наказать стражников, которые вместо того, чтобы ловить бандитов, бороться с преступниками сами – хуже этих преступников.

Выйдя из стражницкой, Иса прошел через ворота рынка, отошел туда, где его никто не увидит – под сень густых колючих кустов, которыми заросла базарная стена, отключил амулет и дальше, до дома, шел уже как обычный прохожий – худощавый молодой человек приятной наружности, хорошо одетый – типичный юноша из приличной семьи, прогуливающийся после занятий в школе фехтования, либо собирающийся навестить друга, такого же как и он молодого человека, мечтающего о любви и карьере.

Записку, оставшуюся на столе в стражницкой, нашел торговец мясом, который пришел, чтобы «заслать» свой процент от торговли всемогущему Деваду.

Записка гласила:

«Они плохо несли службу и сотрудничали с преступниками. Так будет с каждым, кто нарушит служебный долг»

Иса не смог отказать себе в удовольствии внести смятение в головы стражников. Если хоть один из них, узнав о смерти коллег–мздоимцев оставит свои преступные намерения – разве это плохо? Может одним честным стражником станет больше?