Перекресток Теней (СИ)

— Это Катя Коробейникова, мне папа всё рассказал про вас…

— Катенька, солнышко! Я не могу поверить! Андрей Глыбов — твой папа?

— Да, только это его литературный псевдоним.

— И он… рассказал тебе… про нас?..

— Да, Инна Васильевна. И я читала всю вашу переписку…

— Девочка моя, прости меня!

— За что?

— За то, что я вторглась в вашу жизнь…

— Нет, что вы! Напротив, это я должна благодарить вас.

— За что?

— За то, что вы вернули папу к жизни, к творчеству. И еще… Знаете, что он сказал мне в пятницу вечером? Он сказал, что с вашей помощью понял, как нужно любить близких людей…

— Я тронута, я сражена…

— А я сражена вашими письмами и стихами…

— Катенька, девочка! Об этом после поговорим… Что же с папой?

— Он в больнице, у него прединфарктное состояние.

— Господи! Когда это случилось?

— Вчера утром, когда проснулись, папа стал жаловаться на сердце, и мы вызвали «скорую». Мамы сейчас нет, она приедет только завтра. Но в больнице маму знают, там дежурят хорошие врачи… Она им звонила…

— Он в сознании?

— Да, к нему даже можно пройти. Папа в отдельном боксе.

— Катенька, я хочу его видеть.

— Я как раз сейчас собираюсь, пакет складываю. Если не возражаете, мы могли бы встретиться возле входа.

— Это в Областной кардиологии?

— Да.

— Я уже бегу!

* * *

— Папа, ты не спишь? А я не одна…

Андрей медленно повернул голову.

— Инна!

Их глаза встретились, и в прохладном боксе в то же мгновение стало теплее.

— Андрюшенька! — вырвалось у нее — непозволительно ласковое в присутствии дочери…

— Я подожду в коридоре, — сказала девочка и вышла.

— Господи, Андрюша! Какая у тебя замечательная дочь! Какая деликатная…

— Да, это так. Ты уже всё знаешь?

— Да, она мне рассказала…

Инна присела на край больничной койки. Андрей тут же поймал рукой ее дрожащие пальцы.

— Вот так. Помнишь, я говорил, что никогда не обманываю дочь?

— Помню. Ты правильно поступил.

— Прости…

— Глупости! Я о другом хочу — о том, чего Катя еще не знает… Это ведь я тебя… де Брие — прямо в сердце…

— Получается так. Ты — молодец!

— Если бы не это… если бы не твоё сердце… Господи, как всё связано! В это невозможно поверить! Мне теперь кажется, что мы совершили чудовищную ошибку!

— Нет, мы сделали всё правильно.

— У меня только одна надежда: всё-таки наша медицина — это не средневековье! Ты должен выкарабкаться!

— Так и будет! Главное, что мы сделали то, что хотели… наперекор всему… или нашими руками сделано то, что должно было сделаться…

— Но ведь Ковчега не было — ни в Англии, ни где-нибудь еще… Это потом выяснилось, когда…

— Это же прекрасно! — воскликнул Андрей и улыбнулся. — Я успел тогда прочитать «Список».

Он попытался сесть, Инна его отговорила. Они помолчали несколько минут, не отводя друг от друга своих глаз. И в эти минуты Инне показалось, что Андрей как-то переменился — внутренне.

— А знаешь, — вдруг сказал он, — я многое передумал за последние два дня. Теперь, когда всё закончилось… надеюсь, что закончилось…

Он не договорил, отвернулся от Инны. Она ждала, она понимала, что Андрею есть что сказать.

— Я больше не верю в эту мистику, это просто невозможно! — заявил он, снова поворачиваясь к ней. — Я просто не знаю, как назвать то, что происходило: какая-то шизофрения, наваждение, коллективный психоз…

— Нас ведь было всего двое, это еще не коллектив, — возразила она. — Впрочем, не исключено, что где-то живут еще и те, кто исполнял во Сне роли Тибо, Северина, Ребекки, Луи, Эмильена-левши, папы, наконец… Просто нам с тобой повезло больше других: мы встретились в этой жизни, мы могли позволить себе обсудить то, что происходит или происходило, даже что-то решать… Уже решили…

— Нет, Инна, это просто психоз, нас кто-то умело зомбировал… Странно — для чего? Тем более что Ковчега — нет.

— Почему нет? Он есть, но не там, где его искали…

— И все-таки это был бред…

— А как же вот это? — спросила она, снимая с шеи тонкую цепочку с маленьким кулоном в виде сердца. — Ты сам подарил его мне в пещере Ренн-ле-Шато. Помнишь?

Он посмотрел на золото в ладони Инны, потом встретился с ней взглядом.

— Откуда у тебя это?

— Сколько себя помню, ношу это сердечко…

— Тогда я уже решительно ничего не понимаю…

— Выздоравливай, Андрюша, — сказала она. — И будь счастлив. У тебя замечательная семья. Ты нужен им больше, чем мне…

Он молчал. Он понимал, что всё заканчивается.

— Я, наверное, напишу новый роман — обо всем, что с нами произошло, — вдруг тихо сказал он. — Несмотря на болезнь, несмотря ни на что! И назову его «Перекресток теней». И посвящу тебе…

— Ты посвятишь его своей жене, Андрюша. Она как никто этого заслуживает…

Коротким движением Инна смахнула слезу со щеки, потом принужденно улыбнулась, высвободила руку и поднялась. Она отошла к двери, оглянулась и постояла несколько мгновений, глядя в глаза Андрею.

— Прощай… — прошептала она и попыталась еще раз улыбнуться дрогнувшими губами.

Торопливо — мимо Катиных глаз, мимо медсестер и нянечек — засеменила она к выходу в самый конец длинного коридора. Андрей лежал с закрытыми глазами, и ему казалось, что он слышит долгое цоканье ее каблучков… и даже видит их — как пунктирную линию… ту самую…