Рыбалка откровенно не заладилась — потенциальные трофеи плевать хотели на мои навыки добытчика и упорно отказывались идти на крючок, зато приманку ели с удовольствием, вынуждая несчастного кальмара снова и снова лезть в воду. Закончилось все это вполне ожидаемым финалом — когда был съеден шестой мотыль, я утратил остатки терпения, спрятал удочку в рюкзак, после чего отправился убивать гулявшего рядом с крепостью скелета.
Спустя еще четверть часа наконец-то закончились торги по выложенным на аукцион предметам. Вопреки сделанным мною прогнозам, рынок оценил мантию чернокнижника всего-навсего в две мифриловые монеты — платить больше, чем заплатили мне мои бывшие соратники, никто не захотел. Свиток проклятия оказался чуть более востребованным — за него отдали целых три “мифрилки”. Шестую принесло снятое с магистра колечко. А весь остальной хлам добавил в кошелек еще двести пятьдесят золотых.
— Окей, попробуем…
Хотя инфляция постоянно снижала ценность игровых денег, стоимость карточных наборов держалась в относительно разумных пределах — в данный момент самые простые коллекции ценились на уровне двух тысяч золотых монет или же трех мифриловых.
Само собой, расходы можно было сократить, занявшись целенаправленным фармом и обменом лишних карт. Но возиться со всем этим я не собирался. Даже в теории.
— Желаю, однозначно.
— Так, так, стоп…
Убрав загораживавшие обзор таблички, я открыл дневник, после чего взялся читать описание новых способностей. И если с “сопротивлением” все было ясно изначально, то “амортизация” заставила меня испытать легкую душевную боль.
— Это сколько же мне падать придется, чтобы его раскачать? И главное, зачем? Жесть какая-то.
Говард злорадно хрюкнул, но я оставил его низменный выпад без внимания.
— Блин, если сейчас опять какая-нибудь гадость выпадет…
Аукцион поглотил остатки имевшегося у меня мифрила, выдав вместо него аккуратную стопку карточек с изображениями разнообразных неупокоенных созданий — скелетов, химер, а также прочей дряни.
— Да, едрена вошь!
— Ну… черт его знает.
Итоговый апгрейд персонажа получился весьма неоднозначным. С одной стороны, два лишних навыка на резисты являлись однозначным благом — тем более, что прокачивать их в четвертой или пятой зонах было легче легкого. “Амортизация” все еще вызывала у меня баттхерт, но не являлась однозначным злом. А вот потраченные деньги вкупе с опустевшим кошельком выглядели самым настоящим провалом.
Понимал это даже радостно булькавший в соседней луже кальмар.
— И чему ты радуешься? — в конце концов не выдержал я. — Иди форель лови. Она здесь наверняка есть.
Мгновенно погрустневший Говард отправился рыбачить, а меня посетило шальное желание вызвать более разговорчивого и веселого спутника — просто для того, чтобы немного развеяться. Увы, но это стало еще одной ошибкой — вылетевший из-за камней питомец приземлился на свое обычное место, после чего безапелляционно заявил:
— Крраб — крраб.
Настроение испортилось еще больше.
— Как же ты достал со своими крабами, синий. В печенках они уже у меня сидят, понял?
— Крраб.
— Хватит. С этого момента — без крабов, осознал? Это, мать твою, прямой приказ. И попробуй только ослушаться, мелочь пернатая. Продам к чертовой матери на шашлыки, ясно?
— Хррень, — возмущенно пискнул шокированный таким поворотом событий попугай. — Трревогга!
— И ругайся чуть меньше. Достал.
— Тирран!