Перекрёсток вселенных (СИ)

— Ты говорил, что мы по собственной воле вошли в эту ракету, — продолжила Никитина, — но, возможно, ты и не предполагал, что с тобой случиться. Ты желал получить эмоции? А получил взамен боль. И я не могу просто сказать спасибо! Это была бы ложь. Я чувствую иначе. Я хочу, чтобы между нами не оставалось недомолвок. Но главное, что я хочу, это чтобы ты понял кое-что. Ты умираешь! И это бессмысленно отрицать! Признайся, ты не думал об этом, когда внедрялся в это тело! Быть может, получив познания вы умираете и это естественный ваш путь? И ты готов к этому! Но ты не подумал обо мне! И я поясню, о чём я. Ты украл его личность! Ты думаешь, мне приятно видеть Зимородкова таким? Нет, этого мало сказать! Ты должен знать, как он для меня был значим! Ты скоро уйдёшь во тьму и поэтому слушай! Он уникален! Даже несмотря на то, что вы сделаете для человечества! Вам не удастся его заменить…

Пока Никитина говорила, капитан медленно передвигался вдоль стены, касаясь пальцами разных предметов. Он изредка поглядывал на неё. Слегка покачивая головой, будто не одобряя.

— Знаешь, ведь на самом деле, — собравшись с духом, продолжила Никитина, — мне было всё равно, как бы ко мне отнёсся настоящий Зимородков! Даже если бы он и не захотел со мной общаться ни на какую тему! А наверное, так бы оно и было! Его бы занимала одна мысль о спасении Земли! В этом я уверена! Поэтому я делаю это за него! Но не в этом суть. Я имею ввиду, что он всё равно другой! А ведь я могу сильно ошибаться! Мог ли он поступить иначе? Например, бросить меня, забрать ракету и улететь на экзопланету и… вытворить такое, о чём я даже не подозреваю! Я никогда не узнаю этого! Я не знала лично Зимородкова, ты сделал его таким, каким представляла его я! И я приняла его таким. И я хочу верить, что он такой! Каким сделал его ты, Фрег! Я никогда… да ты слушаешь меня?

Капитан, казалось, рассеяно слушал её. Сейчас он рассматривал фотоснимки экипажа первой экспедиции. Вдруг он коснулся кончиками пальцев центрального фото на стене. Где была отображена семья Зимородкова. Он смотрел на фото и даже не заметил, что Никитина уже целую минуту, молча, наблюдает за ним.

— Удивительно, ведь даже в космосе Новый год самый долгожданный праздник, — сказал капитан, — и Мишка очень любит этот праздник. Он ведь никогда не видел нашей родной Земли, поэтому для него этот праздник особенный. Всегда жутко расстраивался, если первую игрушку вешал не сам. Как-то раз он попросил меня построить макет дома. Там где я и Маша жили до полёта. Мы восстановили все детали. Окна, двери, мебель. Придумали и для него комнату… и для Лизы и для Макса, для Энни. Ему очень хотелось, чтобы на Муране у нас был большой общий дом. Мураной мы назвали новую планету, когда поймали первое изображение от сигнализаторов. Мы нашли, что экзопланета словно выдута из голубого муранского стекла. У нас была из такого стекла статуэтка, она до сих пор хранится…

— Я знаю! — ответила резко Тана, с мрачным видом слушавшая капитана, в глазах её блестели слёзы.

Она поспешно выбралась из ракеты. Начиналась её смена. В этот предрассветный час Никитина решила пройтись до места падения «Энергии». Там оставалось немного осколков солнечных батарей, которые решили не трогать без необходимости. Но Никитина отправилась за ними. Шесть часов разделяло место падения полита от ракеты. Она шла, механически считая шаги, порой сбиваясь со счёта и начиная заново.

После упорной ходьбы женщина остановилась, так как больше не могла идти. Она решила, что достаточно далеко удалилась от ракеты. И от того, кто в ней остался. Ей хотелось дать волю эмоциям. Слёзы подступали к горлу. Она почувствовала резкую боль в груди.

«Разве я не хотела этого? Отчего же, когда это случилось, мне стало так невыносимо больно? Нет сомнения, это Зимородков! И его поступки превзошли все мои ожидания… он даже лучше, чем я себе представляла! И всё же… пришельцы были правы, когда отговаривали меня от похода в шестой квадрат… но я усомнилась. А теперь я его теряю! Что если в его сердце уже не осталось для меня места…»

Никитина отключила связь и разрыдалась. В эту минуту из-за края льдины показались первые лучи. Они уверенно прорезали себе путь, преломляясь в глубине прозрачных кристаллов. Освещая ледяные полосы синих льдов на восьми кольцах планеты. Она вспомнила, что хотела сказать ему, там в ракете, но не успела.

Никитина на мгновение замерла, наблюдая за появлением звезды. Она хотела поглубже вздохнуть, но вздох получился прерывистым и кратким. Тогда Никитина обратила внимание на показатели и вздрогнула. Накрылась система подачи кислорода. Скафандр служил ей долгой правдой. Она не стала менять его на костюмы, что оставались в старой ракете, считая более надёжным. Но вот и обнаружился дефект.