Перекрёсток параллельных миров

Анна вскинула голову, сказала презрительно:

– Ах, какие чудеса! Наше магиятельство озаботилось чувствами простых смертных.

Гейнц подошёл к Анне, провёл рукой по плечу. Маевская сбросила руку Дитриха, тот покаянно произнёс:

– Ну, прости.

– Ты считаешь, что можно сказать «прости», и я всё забуду?

– Что ты хочешь?

– Я хочу не так и много, – Маевская скрылась в будуаре.

Дитрих прошёл следом, встал у входа. Анна села в кресло, посмотрела на Гейнца в зеркало, произнесла:

– Я хочу шар, – и требовательно посмотрела на Гейнца. Тот не задержался с ответом:

– Поможешь получить Ройтте, получишь шар.

– Это последнее условие или очередное? – Маевская разглядывала Дитриха, улыбалась насмешливо. Видимо, это был не первый такой разговор. Дитрих тяжело вздохнул:

– Ты думаешь, что я обману?

Маевская не выдержала, нервно воскликнула:

– Почему ты решил, что я тебе поверю? Ты обещаешь третий раз!

Гейнц покачал головой:

– Я не обманывал. Обстоятельства так сложились. Кому, как не тебе это знать.

Маевская сдаваться не собиралась:

– Почему ты уверен, что в этот раз всё получится?

– Там есть мой человек.

– Ах, так вот откуда ты узнал о бастарде! Вынуждена тебя огорчить. Сведения твоего шпиона очень давно устарели.

– Наоборот. Они очень свежие, – Дитрих посмотрел на Маевскую с превосходством, – он признал это сам.

Маевская ахнула, а Гейнц расцвёл. Улыбнувшись довольно, спросил:

– Так я заслужил прощение? – и, подойдя, провёл пальцем по руке Маевской. Та протянула ладонь:

– Хорошо, но не забудь. Условие не изменилось. Шар.

– Да, дорогая, конечно.

Рабочий настрой управляющего немного сбили жалобщики, приехавшие предъявлять претензии, но наша светлость показал себя во всей красе, и я поняла, что слухи, ходящие об этом мужике, всё-таки основаны на реальных событиях.

Во дворец прикатили Лисницки с сыном, жаловаться на Рихтера и Линца и обвинять их в мошенничестве. Я приезд бывшего управляющего видела – сидела в северо-западной башне, наблюдая за округой. Хоть так погулять, раз из дворца не выпускают. Нагулявшись, я пошла назад, вышла в круглый вестибюль, и тут началось!..

Сначала раздался дикий грохот, потом трёхэтажный мат, закончившийся заманчивым предложением:

– Иди сюда, скотина, убью!

– Пошёл в…

Быстрые шаги, звон шпор. В вестибюль вылетел Рихтер, следом – викинг. Видок у обоих был, как после хорошей драки. Я вжалась в стену и, боясь пошевелиться, смотрела, как мужики медленно кружат по вестибюлю, как тигры, готовящиеся к нападению. Мама! что я тут делаю?

Хрясь! Сньёл прыгнул на Рихтера, и понеслась! Передо мной, как на театральных подмостках начал раскручиваться настоящий экшн – драка, достойная лучших голливудских домов.

Сжавшись в комок, я наблюдала за тем, как два немаленьких мужика, перемежая удары трёхэтажным матом, метелят друг друга на радость зрителям, которые жались по дальним углам, жадно следя за развернувшимся боем. Я их понять могу: такой Голливуд не часто увидишь, будет, что рассказать в отпуске, но я-то что тут делаю, причём не в дальнем углу, а почти под ногами у двух разбушевавшихся монстров? И, как я и думала, добром дело не кончилось.

Бум! Тресь. Дзынь! Рядом со мной упала и разбилась огромная напольная ваза. От неожиданности я закричала. Мужики приостановились, повернулись на крик. Сньёл прострелил меня недовольным взглядом, повернулся к Рихтеру, дёрнул бровью и ка-а-ак врезал ему ногой с разворота!.. Ганс упал. Викинг подлетел к поверженному фашисту, схватил за шею… Нет! Он же его убьёт!