Перелом. От Брежнева к Горбачеву

Все эти проблемы подробно обсуждались у Горбачёва. Шульц уехал из Кремля только в 7.30 вечера, а в 9.30 был снова в мидовском особняке на улице Алексея Толстого, где просидел до полуночи, споря с Шеварднадзе. Но безрезультатно.

НОЛЬ В ОБЛАКАХ

Главный результат визита Шульца в Москву во всем мире восприняли однозначно: соглашение по РСМД теперь в пределах досягаемости. Но хорошо это или плохо? И как к этому относиться? Характерным был заголовок на первой полосе газеты Геральд Трибюн Интернэшенел: «Шульц сообщил о прогрессе с пактом по евроракетам: НАТО опасается эрозии американского щита».   

Ноль по РСД был официальной политикой НАТО, начиная с 1983 года. Но там, видимо, не просчитали всех за и против, полагаясь больше на то, что Советский Союз не пойдёт на ликвидацию своих СС— 20. Но он пошёл. И предложил второй ноль — ликвидацию ракет малой дальности в Европе. 

Разумеется, в правящих кругах стран НАТО прекрасно понимали, что ликвидация РСМД — это ликвидация смертоносного оружия, нацеленного на Европу. Но там испугались, что это поведёт к «денуклеаризации» Европы. Особенно после Рейкьявика, где Рейган неожиданно заявил о готовности ликвидировать всё ядерное оружие. А ядерное оружие, и прежде всего американское, компенсировало подавляющее превосходство Советского Союза в обычных вооружениях. Оно являлось средством сдерживания. Об этом вслух, кроме Маргарет Тэтчер, предпочитали не говорить, но так думали в Лондоне, Париже, Риме, Брюсселе и других столицах Европы.

Были и другие причины проявлять настороженность. Франция, например, приступила к программе модернизации и наращивания ракет с ядерными боеголовками, а соглашение по РСМД могло нарушить эти планы. Аналогичные опасения существовали и в Великобритании. Поэтому Тэтчер решительно заявила, что политику сдерживания надо крепить делами.

Но наиболее острой была ситуация в ФРГ. Ликвидация РСМД означала, что в Европе останется тактическое ядерное оружие радиусом менее 500 километров. И если раньше РСМД угрожали всем европейским странам, то теперь ядерным полем боя становились обе Германии –Западная и Восточная. По своим характеристикам тактическое ядерное оружие могло быть применено только против них. Разумеется, это резко обострило внутренние дебаты — в ФРГ и без того существовали весьма сильные антиядерные настроения. Министр иностранных дел Геншер предлагал принять ноль Горбачёва, а министр обороны Вернер был категорически против. И они представляли как бы два противоположных крыла в германской политике. А канцлеру Колю приходилось лавировать.

Вот с такими настроениями пришлось столкнуться госсекретарю США, когда прилетел в Брюссель, чтобы проинформировать союзников о своём успехе в Москве. Судя по всему, он понимал, что положительного ответа сразу получить не удастся. Поэтому в беседах особо подчёркивал, что не дал положительного ответа Горбачёву на второй ноль. Но у НАТО есть выбор:

1. Принять это предложение и ликвидировать советские ракеты, нацеленные на Европу, но тем самым одновременно лишить США возможности создавать и размещать такие ракеты на европейском континенте.

2. Предложить Советскому Союзу сохранить некоторое число этих ракет и зарезервировать за США право создать и разместить аналогичное число ракет в Европе.

В общем, как бы из двух зол, он предлагал выбрать меньшее. И оно — это меньшее зло, явно проглядывало из его речей. Если принять предложение Горбачёва, доказывал он, Советский Союз сократит в несколько раз больше ракет, чем Соединённые Штаты. А Европа от этого не пострадает: Англия и Франция сохранят свой ядерный потенциал. США также сохранят там не только тактическое ядерное оружие, но ракеты морского базирования, в том числе крылатые, и бомбардировщики с ядерным оружием. Кроме того, в Европе останутся 300 000 американских военнослужащих — они будут гарантом того, что Америка не бросит Европу в беде.

Но натовские министры в Брюсселе тогда так и не смогли сделать выбор — боялись политических бурь в своих странах. Решение было отложено. А военное руководство НАТО было настроено однозначно: ноль Горбачёва принимать не следует, и в Европе следует разметить американские ракеты меньшей дальности. Вот с такими напутствиями Шульц улетел в Вашингтон — там тоже предстояла нелёгкая борьба вокруг этих злосчастных ракет.

* * *

Ноль Горбачёва по РМД встретил неоднозначную реакцию и в самих США. Республиканцы в Конгрессе и многие известные политики выступили против. Александр Хейг, Брент Скоукрофт, Джеймс Вулси предлагали отклонить его и оставить в Европе по 100 ракет этого класса для СССР и США. Генри Киссинджер также сделал несколько весьма резких заявлений. В марте он так обрисовал ситуацию: