Перелом. От Брежнева к Горбачеву

На этом в 10.40 переговоры в госдепартаменте были прерваны. Шульц отправился в Белый дом на доклад президенту. А за ним вскоре последовала и вся советская делегация с министром во главе: в Белом доме предстояла церемония подписания соглашения о создании Центра по уменьшению опасности ядерной войны, а потом ланч, который давал президент.

Это было первое соглашение в области безопасности, которое Шеварднадзе подписывал с американцами. И оно имело свою предисторию.

В далёком 1963 году было разработано и подписано соглашение об установлении линии горячей связи между Москвой и Вашингтоном. Происходило это в бурную эпоху шестидесятых годов по ещё не остывшим следам Кубинского кризиса,  когда Кеннеди и Хрущёв, оказавшись на краю ядерной бездны и заглянув в неё, в ужасе отступили. Своим делегациям в Женеве они дали указание срочно договориться об установлении линии прямой связи на случай чрезвычайных ситуаций, чтобы избежать войны в результате просчёта, ошибки и непонимания действий другой стороны.

Такое соглашение было нами разработано и его подписали в женевском Пале дэ Насьон американский посол Чарльз Стелл и советский посол Семён Царапкин. «Горячая» связь между столицами устанавливалась по двум каналам: телефону Москва -хельсинки — Стокгольм — Копенгаген — Лондон — Вашингтон; и радио Москва — Танжер — Вашингтон. Один канал подстраховывал другой.

В ту пору эта линия была задействована нечасто, но для проверки исправности по ней регулярно передавалась сакраментальная фраза из послания Остапа Бендера подпольному миллионеру Корейко: «Графиня изменившимся лицом бежит пруду». Почему была избрана именно эта фраза  — не знаю.

Теперь в новой обстановке выхода из Холодной войны первым соглашением стали меры доверия, и вторым — создание Центра по сокращении опасности ядерной войны. Старая, но усовершенствованная линия горячей связи по прежнему служила самому высокому руководству — президенту и Генсеку. А по каналам нового центра через космос устанавливалась прямая связь между правительствами СССР и США. Помимо информации по предотвращению риска случайной войны, по ней передавались теперь сообщения о запусках ракет, а также уведомления об инспекциях и других контрольных мероприятиях по разоружению и мерам доверия.

Подписание этого нового соглашения происходило в знаменитом Роуз гарден — Саду роз в Белом доме. На высоком подиуме стоял стол, за которым восседали Шульц и Шеварднадзе — они подписывали это соглашение. Чуть справа от стола стояла трибуна, с которой должен был выступать президент Рейган. А полукругом позади стола должны были стоять мы — советские и американские участники переговоров в Вашингтоне.

Существует большая разница в проведении подобных церемоний в Кремле и Белом доме. В Москве на них царит давка — все стараются пробиться поближе к месту, где подписывается документ, и попасть в объектив. А в Вашингтоне это проходит чинно и благородно — все стоят, как по ранжиру. Почему? На полу пришпилена табличка с твоим именем: стой и не рыпайся.

Табличка с именем  «О. Гриневский» оказалась в ряду, что позади стола, крайней справа — прямо около трибуны. Церемония началась. Министры подписали соглашение. На трибуну взошёл Рейган и по бумажке прочёл речь. Выглядел он неважно и был, что называется, не в себе — иногда путался. Кончив читать, под аплодисменты сошел с трибуны и сделал шаг к столу, где подписывалось соглашение. Шеварднадзе вскочил и бросился было ему навстречу. Но Рейган остановился около меня и протянул руку. Что было делать? Я пожал ему руку. Он обнял меня. Я обнял его. И тут почувствовал, что наше объятие немного затягивается. А Шеварднадзе, очень ревниво относящийся к своему имиджу, стоит в ожидании с почти протянутой рукой. Поэтому я тихонечко подтолкнул президента в сторону министра. Рейган отстранился, с удивлением посмотрел на меня и снова протянул руку. Я опять пожал ему руку. Он снова обнял меня — на этот раз крепко. Я опять обнял его и понял, что моя дипломатическая карьера на волоске. Поэтому довольно сильно подтолкнул Рейгана к Шеварднадзе и они, наконец, тоже обнялись.    

Вот такие вот курьёзы встречаются в дипломатической практике. Видимо Рейган меня с кем— то спутал. Но эпизод борьбы с президентом США показывали в тот вечер по телевидению.

* * *

А в рабочих группах в те дни шли жаркие дискуссии и там были свои заторы. Днём 16 сентября министры «вызвали на ковёр» региональщиков — главным камнем преткновения у них был вопрос об Афганистане. Но Шеварднадзе неожиданно отозвал Шульца в сторону и сказал, что хотел бы переговорить с ним наедине.Они уединились в комнатку позади кабинета госсекретаря и там начались откровения.