Перелом (СИ)

Несмотря на то, что с большой землей была связь — по воздуху, а, пока не отрезали Диканьку — и по земле, комбат, командовавший прорывом своего батальона и последующим захватом Полтавы, так и продолжал руководить — получалось у него неплохо, и мы решили посмотреть как он будет действовать дальше. Он и до этого показал себя неплохо — прорыв, последующий рейд — действия были грамотными, без суеты и по делу. Вот и с освобождением Полтавы он выдернул из находившихся в концлагере пленных высших и средних офицеров, и, невзирая на звания и принадлежность к РККА или нашей армии, организовал из них штаб. Вдобавок он провел мобилизацию жителей города и окрестностей — в итоге под его командованием оказалось уже более двадцати пяти тысяч человек, да еще мы подкинули — самолетами и по земле — пять тысяч. По сути, это была уже армия, ну, как минимум — корпус, и комбат исполнял обязанности командарма или комкора. Этот недо-командарм нарезал сектора обороны, поставил над каждым командиров, чтобы те набрали себе подчиненных — кто отряжался на оборудование позиций, шли на работы, кто шел в комендантские службы — сразу заступал на дежурство, ну а кого предполагалось ставить непосредственно в оборону — проходили курс молодого бойца — сколько успеют. Не забыл и про медицину — если военнопленные находились в лагере сравнительно недолго, то есть еще не успели сильно оголодать, то многие оставшиеся в живых обитатели гетто требовали осторожного откармливания — несмотря на подполье и черный рынок, людям пришлось долго голодать — вот командарм и пустил на бульон тысячи куриц, а заодно организовал, точнее — восстановил из местных жителей городские команды, которые занялись восстановлением водопровода и канализации, снабжением населения продуктами, централизованным питанием, водой и так далее.

По городу и за его пределы протянулись десятки километров проводов, и вскоре он был стянут в единый организм потоками сообщений и докладов. А командарм еще запросил две сотни радиостанций — от города на расстояниях до пятидесяти километров он раскинул завесу из танковых засад и мобильных ДРГ на грузовиках, БМП и вездеходах, которые сдерживали подходивших немцев на дальних подступах, пока город окапывался. Благо внезапное освобождение крупного города вызвало у немцев шок, настолько сильный, что они начали бездумно бросать на город любые части, оказавшиеся под рукой — вплоть до рот и даже взводов. С такими мелкими подразделениями справлялись даже свежеиспеченные ДРГ, тем более что в них было много местных партизан, хорошо знавших местность, к тому же в этих группах было как минимум половина и наших бойцов. Так что несколько дней относительно спокойной жизни у нас были — основную проблему представляла танковая дивизия, что преследовала батальон до того, как он вошел в город, но после освобождения Полтавы мы организовали небольшое наступление с основного фронта, так что пока немецкие танкисты были заняты его отражением — ну тут день-два — и они поймут, что наступление было фикцией.

Нам еще помогало то, что немцы уже начинали готовить город к обороне, поэтому работали мы не совсем уж на пустом месте, особенно на северном фасе, который немцы начали оборудовать первым в расчете что прежде всего оттуда и последует удар, хотя и на остальных направлениях ими начали сооружаться опорные пункты — город готовили к круговой обороне. Ну и мы продолжили это дело, разве что дополняли уже созданные оборонительные сооружения новыми элементами, а то вдруг где у немцев все-таки еще есть план их обороны, помимо того, что мы обнаружили в городе.

Сам город тоже готовили к обороне — немцы начали, мы продолжили — закладывали кирпичом проемы дверей и окон, делали амбразуры, ставили доты, чтобы простреливать улицы — ведь не каждый дом еще и подойдет для обороны, надо, чтобы от него просматривался хоть какой-то кусок улицы, площади, сквера, а то бывает идет улица шириной метров десять-пятнадцать, дома стоят сплошняком, окнами друг в друга, и стрелять по тем, кто продвигается по улицам, можно только когда они проходят мимо дома — а это обычно уже поздно, это уже летят в окна гранаты, выламываются двери — для таких-то улиц и надо делать выносные доты и баррикады, из которых можно будет простреливать вдоль, ну а оборона в самих домах — это только для того, чтобы через них не обошли саму точку обороны.

За городом же шла еще более грандиозная работа. Чтобы обезопасить город от обстрелов, надо держать немецкие орудия на расстоянии минимум десять километров, а лучше пятнадцать — тогда и самые дальнобойные орудия до него не достанут, ну если только приблизятся к фронту менее чем на пять километров — так там их и минометами можно давить. На такие дистанции мы и ориентировались.